Читать книгу - "Джованна I. Пути провидения - Рамази Митаишвили"

На другие державы Европы, похоже, повлияли главным образом политические соображения. Королева Неаполя противостояла Урбану прежде всего из-за откровенной вражды к ней. Король Венгрии поддерживал этого папу в его противостоянии с Джованной. Англия приняла сторону, противоположную Франции, а Шотландия, как обычно, встала на сторону Франции, чтобы быть против Англии. Испания отошла от Урбана под влиянием короля Арагона. Урбан и Климент объявили крестовые походы и предали друг друга анафеме под предлогом наказания раскольников и еретиков. И вскоре вся Европа стала свидетелем беспрецедентного противостояния, прикрытого с обеих сторон «священным» долгом.

Мир докатился до того, что оба папы пели «Te Deum laudamus…» («Тебя, Господи, славим…»), но каждый для своих войск. Обе стороны не скупились на наказания для противников, считая своей обязанностью очистить первоисточник веры, для укрепления которой молитвы, как и самые гневные проклятия, текли благодатной рекой. И каждый из пап вполне заслуженно утверждал, что престол дарован ему Богом. Это означало, что в скором времени в преисподней ожидалось значительное пополнение проклятыми и отлучёнными от церкви сторонниками обоих понтификов, а стоны и вопли поджариваемых мучеников с обеих сторон, при таком их скоплении и плотности, могли быть слышны и на земле. Этого, к удивлению, не произошло, но мир, кроме природного разделения на мужчин и женщин, раскололся на два лагеря – урбанистов и климентистов.

В то время когда велась эта двупапская война, а успех был на стороне Климента, Урбан послал к Карлу Дураццо опытного искусителя – герцога Андрии, чтобы напомнить об идее инвестирования в Неаполитанское королевство. Когда это предложение впервые было сделано Карлу, тот без колебаний отказался, ведь это означало насильственную узурпацию того, чем он и так мог мирно овладеть через некоторое время. По его мнению, было нелогично рисковать гарантированным признанием его прав и проявлять чудовищную неблагодарность к приёмной матери, к тому же война требовала огромных затрат и персонального риска. Но папа со всей святостью дьявола методично искушал его, нашёптывая о преимуществах, которые могла принести его концепция. Глава католиков прекрасно изучил характер этого корыстного молодого человека, готового на любое преступление, и расчётливо рассудил, что Карл станет самым подходящим исполнителем его замысла.

В конце концов наследник славного Дома Дураццо, скромно отказываясь вначале, смущённо поддался соблазну, вняв нашёптываниям лукавого и вкусив запретное яблоко из папского сада. К тому же герцог Андрии искусно подливал масла в огонь, пытаясь очернить Отто Брауншвейга, а также Роберта д’Артуа, мужа герцогини Дураццо – старшей племянницы Джованны. В итоге ему удалось внушить Карлу, что в любом случае королевство ему не достанется, а будет передано одному из двух названных принцев.

* * *

В Венгрии дела тоже шли своим чередом. В то время король Лайош справедливо опасался, что слишком большая популярность Дураццо в его стране лишит короны его собственную дочь в случае его кончины.

Если вспомнить Елизавету Венгерскую, то она, как говорят, вела замкнутую жизнь, соответствующую её возрасту, а затем, вполне возможно, преследуемая чистосердечным раскаянием или томящимися душами убиенных ею, поступила в услужение к Богу, уединившись в монастыре и сбежав от мирских забот. По словам очевидцев, никто не встречал более кроткой и целомудренной монахини, чем Её бывшее Королевское высочество, которая до последних минут посвящала всю себя делам благочестия. Она умерла 29 декабря 1380 года. Трудно предположить, обрела ли она вечное спасение, но можно в очередной раз возблагодарить Господа за то, что даже такие люди находят в нём прибежище.

Со смертью своей матушки Лайош лишился надёжного советчика, а потому совершил ряд поспешных шагов, имевших серьёзные последствия. Он стал оказывать на Карла давление, вынуждая его готовить неаполитанскую экспедицию, причём делалось это по двум причинам – отомстить ненавистной Джованне и удалить тщеславного герцога из Венгрии. Он предлагал Дураццо военную силу, оружие и деньги из своей казны – всё это ждало его сразу же после подписания мира с венецианцами.

Под влиянием заинтересованных адвокатов этого непримиримого триумвирата, находясь под воздействием бреда фанатика, управлявшего политикой Италии, а также из-за неясности собственных устремлений в тяжёлый час для себя, своей страны и семьи Карл согласился стать сначала орудием, а впоследствии и жертвой безумств Урбана. Однажды испив из этой чаши, он, опьянённый амбициями, уже не мог остановиться. Его разум был затуманен многоступенчатыми планами и жаждой власти, а сознание отравлено ядом предательства. Сила коварства, ненависти и жадности удесятерилась в нём, будто его жизнь, до сих пор проходившая в тумане, вдруг осветилась новым, полным значения светом. Поэтому он с огромным энтузиазмом и рвением принялся осуществлять свои замыслы, к сожалению, забыв о том, что у него не было главной составляющей успеха – мудрости.

Однако любые открытые меры против Джованны были на какое-то время отложены – до тех пор, пока жену и детей Дураццо, которые проживали в её дворце и являлись самыми ценными объектами её заботы, нельзя было вывезти из Неаполитанского королевства.

Урбан же подготовил атаку. Он перетянул неаполитанских кардиналов на свою сторону, купив их поддержку богатствами и даровав церковные льготы всем членам их семей. События стали принимать дурной оборот. Естественно, в самом королевстве была создана тайная организация заговорщиков, преданная Урбану и соединённая с ним самыми прочными узами – финансовыми. Вместе со своими тайными эмиссарами герцог Андрийский тоже усердно трудился, чтобы увеличить популярность Дураццо и вызвать всеобщую ненависть к Отто Брауншвейгу.