Читать книгу - "От Русско-турецкой до Мировой войны. Воспоминания о службе. 1868-1918 - Эдуард Экк"

Всю зиму каждое воскресение полк, заступавший в караул по первому отделению, сдавал в Михайловском манеже в высочайшем присутствии развод с церемонией.

Часть, сдающая развод, строилась по одному фасу манежа, против нее, по другому фасу – офицеры всех полков Петербургского гарнизона с командирами полков во главе.

По команде «господа обер– и унтер-офицеры на середину марш!» государь обыкновенно добавлял «господам офицерам являться».

По этой команде каждый из офицеров, заступавший в караул, держа саблю «под высь», подходил к Его Величеству и, опустив саблю, рапортовал:

«Ваше Императорское Величество, такой-то караул наряжен».

Кажется просто, а между тем хорошо явиться было очень трудно. Волнение, которое мы испытывали, подходя к государю, и сотни глаз, следившие за каждым жестом являющихся, вызывали особенное напряжение. Зато, когда все бывало сойдет хорошо и по окончании развода услышишь от государя: «Спасибо, семеновцы, за блестящий развод», появлялось чувство какого-то особенного удовлетворения.

Среди ровного течения мирной жизни три события в течение 1872 года внесли большое оживление во внутреннюю жизнь полка.

В Вербное Воскресение сдавал развод 1-й батальон Семеновского полка. Когда по прибытии «сбора» вышли вперед обер– и унтер-офицеры, вместо обычных слов «господам офицерам являться», государь, подозвав наследника, повелел взять «на караул» и громко произнес:

– Поздравляю вас с новым начальником дивизии.

Долго несмолкаемое «Ура!» было ответом на эти слова.

Когда Его Величество отбыл из Манежа, старый начальник дивизии генерал-адъютант Дрентельн подошел к нам и сказал:

– Встаньте, господа, кругом, сейчас наследник цесаревич придет благодарить вас от имени государя за действительно блестящий развод.

Долго не шел наследник. Наконец решился, стал подходить быстрыми шагами и вошел в круг, покраснел до того, что весь затылок побагровел.

Постояв несколько мгновений, цесаревич обратился к генерал-адъютанту Дрентельну:

– Не могу, Александр Романович, скажите вы им, – и быстро удалился.

Генерал-адъютант Дрентельн улыбнулся и сказал:

– А между тем государь император дал Его Императорскому Высочеству самое приятное поручение поблагодарить вас за блестящий развод и за то, как вы отлично все щегольски, строго являлись, по форме одеты.

На Фоминой неделе прибыл в Петербург старый германский император Вильгельм^[11] благодарить государя императора за пожалование в его лице германской армии ордена Св. великомученика и победоносца Георгия I степени и назначения его шефом 13-го драгунского Военного ордена полка.^[12]

По случаю этого приезда состоялись торжества: после парадного обеда зоря с церемонией на Дворцовой площадке и парад войскам на Царицыном Лугу.

Весна стояла холодная. Царицын Луг еще был замерзший. Градоначальник генерал-адъютант Трепа^[13] решил во чтобы-то ни стало осушать луг. С этой целью за день до парада весь луг был уложен кубами дров на одну сажень друг от друга и зажжен. Но результат от такой топки получился обратный. Луг глубоко растопило и получилась вязкая грязь. Пока проходила пехота, было тяжело только нам. Когда же пошла артиллерия, а за нею кавалерия и государь стал подавать сигналы «рысь и карьер», то грязь взлетала стеной к стороне императоров.

Также состоялись смотр батальона лейб-гвардии Семеновского полка с числом рядов по военному времени, на котором был подробно показан новый только что высочайше утвержденный устав – «действия в сомкнутом и в рассыпном строях», все действия в рассыпном строю были проведены со стрельбой холостыми патронами; и смотр 13-го драгунского Военного ордена полка, нарочно вызванного из Ковно для приветствия шефа.

В этом же году исполнилось 200 лет со дня рождения Петра Великого.

Ко дню парада в Петербург был доставлен ботик собственноручной работы Петра и торжественно провезен перед фронтом войск.

Почетными парными часовыми к ботику были назначены унтер-офицеры от полков Петровской бригады (лейб-гвардии Преображенского и Семеновского). Часовые стояли у ботика в парадной форме времен Петра. Мы подобрали четыре пары одна красивее другой настолько, что старые генералы приезжали в полк и просили показать им часовых.

Великим днем являлся день полкового праздника, 21 ноября, Введение во храм Пресвятой Богородицы.

К празднику тщательно готовились, даже шитье новых мундиров мы, офицеры, подгоняли к этому дню и обновляли их на Церковном параде. В ротах, помимо улучшенной пищи, устраивались развлечения, допускались гости, танцы.

Накануне праздника в полковом соборе, после всенощной, служили панихиды по всем почившим Державным шефам полка, по всем семеновцам, живот свой на поле брани положившим и мирно почившим.

После панихиды все собирались на чай в дежурную комнату. Самыми дорогими гостями были старые семеновцы, посещавшие нас в этот день, и беседа с ними затягивалась на долгие часы.

Вечер целиком принадлежал нам.

В ноябре 1872 года в Петербург прибыл император Франц Иосиф,^[14] и государю благоугодно было назначить в честь него парад войскам на 22 ноября.

Кому-то из осторожных пришла мысль о необходимости ввиду высочайшего смотра перенести домашнее празднование полкового праздника на другой день.

Командир полка предложил спросить офицеров. Мы же и мысли не допускали о перенесении празднования на иной день и единогласно ответили:

– Праздник справлять как всегда, что касается парада, то ручаемся и за себя и за людей.

Командир улыбнулся:

– Справляйте по-семеновски, но в полночь всему конец.