Читать книгу - "Как Советский Союз победил в войне - Марк Солонин"

Дальновидно прорисованный в сентябре 1939 г. (при подписании советско-германского «Договора о дружбе и границе») Белостокский выступ на глубину в 120 км врезался в территорию оккупированной немцами Польши. Такое очертание границы открывало перед Красной Армией широкий веер возможностей.

Не сделав еще ни одного выстрела, советские войска оказывались в глубоком тылу Сувалкской и/или Люблинской группировки противника. На первый взгляд, особенно если смотреть на предельно упрощенную карту-схему, блестящие перспективы сулил удар в северо-западном направлении, с «острия» Белостокского выступа на Алленштайн (ныне Ольштын) – на пути наступающих нет ни одной крупной реки, а от границы до кромки балтийского берега менее 200 км; одним ударом можно было отсечь от Германии и окружить всю восточно-прусскую группировку вермахта.

Все меняется, если взглянуть на военную топографическую карту – в глазах зарябит от бесчисленных синих пятнышек… Сувалкия и Мазовше – это край дремучих хвойных лесов и бесчисленных, больших и малых, озер и рек. Идеальное место для пешего и водного туризма, но воевать там невероятно трудно. На такой местности Красная Армия с неизбежностью теряла свой главный «козырь» – огромные табуны быстроходных легких танков; застрявшие в узких межозерных проходах, на заболоченных берегах лесных речушек советские танки превратились бы в неподвижную мишень для орудий немецкой ПТО.

Серьезную проблему для наступающих создает не только география, но и история этого региона, на протяжении многих веков бывшего ареной военного соперничества Речи Посполитой и немецких рыцарских орденов. Сотни лет там строили, строили и построили всевозможные фортификационные сооружения (кстати, крупнейшая в Европе средневековая крепость находится именно там, в Мальборке, немецком Мариенбурге). После раздела Польши по этим местам прошла линия границы между Российской и Германской империями, и там с новой силой и новыми техническими возможностями стали строить крепости и ДОТы. В конечном итоге южная полоса Восточной Пруссии превратилась в огромный, почти непреодолимый укрепрайон.

И тем не менее соблазн простого решения (одним ударом окружить Восточную Пруссию) оказался столь велик, что вариант наступления на Алленштайн и далее к морю многократно рассматривался: в августовском и сентябрьском (1940 г.) вариантах плана стратегического развертывания Красной Армии, в ходе оперативной игры в Западном ОВО (сентябрь 1940 г.), и в первой из двух январских (1941 г.) стратегических игр. Но в конечном итоге советское военно-политическое руководство смирилось с реальностью и пришло к твердому решению отказаться от «северного варианта», так как «борьба на этом фронте может привести к затяжным боям, свяжет наши главные силы, не даст нужного и быстрого эффекта»^[19].

Направление к югу от Белостокского выступа также создавало серьезные проблемы для наступающей армии – на ее пути вставали три реки (Нарев, Буг, Вепш), причем в их нижнем, т. е. наиболее полноводном, течении. Сама топография будущего театра военных действий приводила к единственному рациональному решению – выходить к Висле на примерно 100-км участке между городами Варшава и Демблин (т. е. между устьями рек Буг и Вепш). Именно этот вариант действий, с различными вариациями, и отрабатывался в 1941 г. в ходе командно-штабных учений Западного ОВО.

Первая из ныне известных фронтовая оперативная игра Западного ОВО была проведена с 15 по 21 марта. Тема: «Наступательная операция фронта и армии». Календарное и условное время в этой игре совпадало (в задании на игру читаем: «долгота дня, состояние погоды и дорожные условия – реальные в дни игры») – и это довольно странно, учитывая, что условные «боевые действия» начинались с утра 16 марта, то есть по непросохшим от весенней распутицы дорогам.

Директива командования Западного фронта № 027 ставила перед войсками «восточных» следующие задачи: «Войска Западного фронта по выполнению частной операции по захвату Сувалкского выступа, надежно прикрывшись 1-й Армией с севера, завершают (выделено мной. – М.С.) разгром противостоящего противника и к 23.3 выходят на р. Висла в готовности к последующему удару в направлении Лодзь (130 км к юго-западу от Варшавы. – М.С.) для разгрома совместно с Юго-Западным фронтом главных сил Варшавско-Сандомирской группировки “западных”»^[20].

Слова о «завершении разгрома» появляются не случайно. Предшествующие события были описаны во вводной к игре следующим образом: «В результате встречных сражений войска Западного фронта «восточных» отразили наступление «западных» и, перейдя сосредоточенными силами в контрнаступление, по разгрому противостоящей группировки противника к исходу 15.3 вышли на рубеж р. Писса, р. Нарев, р. Буг. Положение войск согласно Оперсводке штаба Западного фронта № 017 от 15.3.1941 г.»^[21]

При этом сами «встречные сражения» и «наступление «западных» никак не описаны и уж тем более – не отработаны в ходе игры. Все произошло легко и просто – о чем можно судить по указанным во вводной к игре потерям танковых соединений «восточных». До начала «боевых действий» игры (к исходу дня 15 марта) 8 танковых дивизий и 20 танковых бригад «восточных» – а по штатному расписанию это порядка 7,5 тыс. танков – безвозвратно потеряли всего 73 танка^[22]. Один процент от исходной численности! В восьми танковых соединениях безвозвратных потерь нет вовсе. Даже с учетом 396 танков, отправленных на средний и капитальный ремонт, удельные потери «восточных» ничтожно малы.