Читать книгу - "Спецслужбы СССР в тайной войне - Владимир Семичастный"

После 1945 года решающие направления советской внешней политики и вытекающей из нее военной стратегии были определены результатами Второй мировой войны и последующим разделением мира на два военных блока, разгороженных «железным занавесом».

Для советского руководства большое беспокойство создавало пребывание в Европе американских войск. Оно хорошо помнило обо всех скрытых течениях, которые принесло с собой уже само антигитлеровское союзничество США и СССР, не забывало об осложнениях и сокрытии правды при ведении работ по созданию ядерного оружия, об эффекте первого использования атомной бомбы в Хиросиме и Нагасаки, которое должно было устрашить не только Японию, но и Советский Союз. Присутствие в Европе американских войск только усиливало опасность глобальной конфронтации, а также ускорило объединение стран Запада в военный блок.

В борьбе против сторонников коммунистической идеологии капиталистический мир стремился постепенно сплотиться как можно крепче. Результатом стало прежде всего создание в 1949 году Североатлантического пакта — НАТО. Социалистические страны в ответ предприняли аналогичный шаг: создали в 1955 году свою собственную военную организацию — Варшавский, договор.

Оба объединения, НАТО и Варшавский договор, заявляли о себе как об организациях оборонительных, а вовсе не наступательных. Однако при этом были нацелены на нанесение поражения противнику, правда, не столько военным, сколько политическим путем. До времени мирного сосуществования было еще очень далеко, и разговор между Москвой и Вашингтоном велся исключительно с позиции силы. Кто был сильнее, тот чувствовал себя безопаснее.

После смерти Сталина советская внешняя политика изменялась значительно медленнее, чем внутренняя. В то время как в Президиуме ЦК партии постепенно появлялись новые люди' во главе Министерства иностранных дел некоторое время по-прежнему оставался Вячеслав Михайлович Молотов — дипломат, скорее, консервативного толка.

В 1957 году его сменил бывший первый заместитель Молотова Андрей Андреевич Громыко.

Назначение Громыко на пост главы советской дипломатии имело для Хрущева много выгод. Сравнительно быстро оба нашли общий язык. Хрущев не был в области дипломатии слишком силен, а умный Громыко гарантировал стабильность общего толкования внешней политики и сохранение профессиональных кадров. Громыко занял свое место и никоим образом не мог служить угрозой позициям Хрущева. Андрей Андреевич не входил в состав Президиума ЦК и в случае возникавших разногласий не оказывал принципиального сопротивления.

Он пользовался авторитетом как в международных организациях, так и на международной арене в целом. Уже на Ялтинской конференции он сидел рядом со Сталиным как один из ближайших советников.

В конце войны Громыко был послом СССР в США, а после 1946 года — постоянным представителем нашей страны в Совете Безопасности Организации Объединенных Наций. Позже он был назначен послом в Великобританию. В печати и среди коллег его часто из-за неуступчивости называли «Господин „нет"». Однако, несмотря на это, все сходились во мнении, что для нашей страны этот человек на своем месте.

Хотя потепление международной обстановки происходило медленно, нельзя сказать, что мы оставались столь же отгороженными от остального мира, как и прежде. Всего через четыре года после смерти Сталина в Москве состоялся Всемирный фестиваль молодежи, событие, которое в сталинские времена трудно было бы себе представить. Пригласить к себе десятки тысяч молодых людей со всех стран мира! Такое прежде прозвучало бы как самая буйная фантазия. Постепенно мы приходили к выводу, что внешний мир не столь страшен, как это представлялось при Сталине. К подобным выводам относительно Советского Союза приходила и часть международной общественности.

Однако на официальном уровне и в самой сути противоборства двух политических систем менялось немногое.

Закрепить патовую ситуацию в течение всего периода «холодной войны» Советскому Союзу помогло достижение приблизительного равновесия военных сил. Подобное утверждение нельзя доказать чисто арифметически, ибо проверить это можно только во время глобальной разрушающей катастрофы, о чем даже подумать было страшно.

Равновесие означало создание такого положения, когда каждый шаг противника в нежелательном направлении означал его вступление в опасную зону.

В течение всей «холодной войны» западная пропаганда представляла нас этаким чудовищем. У общественности капиталистических стран создавалось представление, что СССР — это кровожадный тигр, который издает рык, лязгает зубами и только ждет момента, чтобы нанести смертоносный удар. Они столько страшного про нас наговорили, что начали сами пугаться собственноручно намалеванных ужасов.