Читать книгу - "Советская военная разведка. Как работала самая могущественная и самая закрытая разведывательная организация ХХ века - Виктор Суворов"

Командный пункт работал круглосуточно, без перерывов, в выходные и праздники. Он получал информацию не только из резидентур под прикрытием, но и от нелегалов, агентурных групп и отдельно действовавших агентов, от космической и электронной разведки, из разведывательных управлений военных округов, флотов, групп войск и от военных разведок стран-сателлитов Советского Союза. Он имел право потребовать от каждого резидента, агента или нелегала — то есть от любого источника разведывательной информации — уточнить детали предоставленной информации или перепроверить ее.

На командном пункте шла непрерывная сортировка и переработка информации. Этот процесс был похож на сортировку рыбы на рыболовном судне после того, как улов вывалили из сетей на палубу, или на извлечение алмазов из тысяч тонн породы и их сортировку по весу, цвету и форме. Дежурные смены имели предельно четкие и ясные инструкции: кому, когда и какую информацию направлять, какие новости могли ждать до утра, а какие следовало докладывать немедленно, каких начальников и вождей при этом надо будить, игнорируя протесты охраны, врачей и обслуги.

Первая сортировка информационных шифровок состояла в отсеве тех, которые не будут использоваться для составления докладов вышестоящему командованию. Отсеянные шифровки «браком» не считались, но и в разряд трудовых успехов их не зачисляли. Основной причиной отсева было то, что содержавшаяся в шифровке информация, какой бы важной она ни оказалась, ранее уже была получена из другого источника и уже использовалась в одном из докладов.

Информационные шифровки, прошедшие первый фильтр, попадали в разряд «Доложена руководству». Это уже был стоящий материал.

На основе поступающих шифровок офицеры командного пункта составляли очень короткие доклады, которые сортировались по пяти уровням:

5-й уровень: начальнику ГРУ;

4-й уровень: начальнику ГРУ и начальнику Генерального штаба;

3-й уровень: начальнику ГРУ, начальнику Генерального штаба и министру обороны;

2-й уровень: всем вышеперечисленным и в Центральный Комитет Коммунистической партии Советского Союза.

1-й уровень: всем вышеперечисленным и в Политбюро ЦК КПСС.^[22]

Затем каждой из шифровок, использованных в докладах, присваивался один из пяти уровней — соответственно уровню, на который ушел доклад с информацией из шифровки. Например, цифра 2 на шифровке означала, что материал данной шифровки был полностью или частично использован для доклада по второму уровню, то есть начальнику ГРУ, начальнику Генерального штаба, министру обороны и в ЦК КПСС. Если из полученной шифровки для доклада была взята хотя бы одна фраза или цифра, шифровка считалась доложенной по тому уровню, на который ушел этот доклад.

Полученные шифровки долго на КП не задерживались — два-три часа, не более. После того, как они были использованы для составления докладов или отсеяны, КП возвращал весь полученный материал на приемный узел связи, а узел связи распределял их по управлениям и направлениям, контролировавшим и направлявшим работу резидентур: это, товарищ генерал-майор, ваши ребята сочинили, а это, товарищ контр-адмирал, ваши.

Зачем же надо было возвращать шифровки с КП на приемный узел связи? Почему бы не отдать сразу в управления и направления? Потому, что офицеры КП понятия не имели, из каких резидентур поступали шифровки и каким начальникам направлений все это надо передать, а руководство узла связи это знало.

2

Начальник каждого добывающего направления, получивший информационную шифровку, точно знал, кто был ее автором. Перед каждым начальником направления каждый день открывалась совершенно ясная картина: за прошедшие сутки офицеры резидентуры направили вот такую кучу сообщений, но ни одно из них не достойно внимания начальника ГРУ, не говоря уже о более высоких инстанциях. О том, каковы были результаты в других направлениях и управлениях, начальнику данного направления знать было не положено, но в подобных случаях опыт подсказывал ему, что сегодня не самый удачный день, что кого-то пора вызвать в Москву и высечь.

Система докладов по пяти уровням давала всем начальникам, от резидентов до начальника ГРУ включительно, четкое представление о результатах работы каждой резидентуры. Вот эта резидентура, например, за год отправила нам кучу никому не нужной макулатуры. Снять резидента? Может быть. Но примем во внимание обстановку: после прошлогоднего шпионского скандала контрразведка сидит на хвостах, там особенно не развернешься. Подождем годик. А вот этой резидентуре никто работать не мешает, а результатов нет. Резидента снять! А подчиненных бездельников отозвать, не дожидаясь завершения командировок.

Система позволяла точно оценить работу не только каждой резидентуры, но и каждого добывающего офицера: направил столько-то материалов, из них доложено столько-то, в том числе — по пятому уровню столько-то, по четвертому — столько-то, и так далее. Имея такие данные, можно было для наглядности вычертить график (совершенно секретный, конечно) и на нем легко отобразить динамику работы каждого: вот офицер впервые попал за рубеж, ничего у него не получается, ладно, так уж и быть, первый год простим. А на втором году у него пошло… Эх, пошло! Во дает! Пятый уровень, четвертый, снова четвертый, еще четвертый, третий! Ах, молодец!

Добывающие офицеры, в свою очередь, получали информацию от завербованных агентов. Система оценок эффективности работы позволяла судить не только о качестве добываемой информации, но и о работе агентуры. Вот этот агент, например, давал весьма ценные сведения, потом офицер, который его завербовал и с ним работал, вернулся на родину в связи с окончанием трехлетнего срока командировки, а источник передал на связь новому добывающему офицеру Переход этот четко просматривается на графике: работал источник исправно, а с новым офицером не сложилось. Новый докладывает, что отношения с источником установлены, что все в порядке, но график достижений указывает на резкое снижение качества добываемой информации. Это должно было настораживать — следует разобраться. Или, например, источник давал отменный материал, а потом вдруг пошла откровенная дэза. В чем дело?

Своими сомнениями и подозрениями начальство ни с кем не делилось, но ситуацию держало под контролем. Зачастую, имея в руках результаты за много лет, офицеры направлений и управлений из Москвы видели ситуацию на местах даже более ясно и четко, чем те, кто непосредственно там работал.

Резидентам раз в месяц сообщали номера информационных шифровок, которые были доложены руководству, без уточнения, по какому уровню. И тогда резидент вызывал к себе добывающих офицеров по одному в порядке негласной субординации: самых успешных — первыми. С самыми успешными офицерами резидент подолгу беседовал за закрытыми дверями, а неудачникам приходилось часами дожидаться своей очереди только для того, чтобы получить от него короткий «взбадривающий» выговор с изрядной долей непечатных идиоматических выражений. Психологически это действовало безотказно.