Читать книгу - "Антисталинская подлость - Гровер Ферр"

Кто раздувал «культ»?

Из стенограммы очной ставки между Л. С. Сосновским и Н. И. Бухариным в ЦК ВКП(б) от 7 декабря 1936 года:

«БУХАРИН: Я припоминаю один такой эпизод. По указанию Климента Ефремовича я написал статью относительно выставки Красной Армии. Там говорилось о Ворошилове, Сталине и других. Когда Сталин сказал: что ты там пишешь, кто-то возразил: посмел бы он не так написать. Я объяснил все эти вещи очень просто. Я знаю, что незачем создавать культ Сталина, но для себя я считаю это целесообразной нормой.

СОСНОВСКИЙ: А для меня вы считали это необходимым.

БУХАРИН: По очень простой причине, потому что ты бывший оппозиционер. Ничего плохого я в этом не вижу».[354][278

Акцентируя внимание читателей на том, что именно «Радек, будучи троцкистом, в течение многих лет вел самую активную борьбу против Сталина», Рой Медведев в ставшей классикой антисталинизма книге «К суду истории» пишет:

«В первом номере газеты «Правда» за 1934 год была помещена на двух полосах огромная статья К. Радека, в которой он прямо-таки упивается восхвалениями в адрес Сталина… Это была, по-видимому, первая большая статья в нашей печати, специально посвященная восхвалению Сталина. Весьма характерно, что эта статья Радека была вскоре выпущена как брошюра огромным для того времени тиражом в 225 тысяч экземпляров».[355]

Сталин тоже догадывался, что во многих случаях культ его личности раздували скрытые оппозиционеры. Финский ревизионист Туоминен рассказывает, что в 1935 году, когда Сталина проинформировали, что его бюсты повсеместно расставлены на самых видных местах в Третьяковской галерее, он возмущенно воскликнул: «Это откровенный саботаж!».[356]

Хрущев и Микоян

По мнению британского исследователя Уильяма Бланда,[357]Хрущев был одним из тех, на ком лежит личная ответственность за раздувание «культа».

Именно Хрущев предложил использовать термин «вождь» (аналог немецкоязычного слова «фюрер»). На московской партийной конференции, состоявшейся в январе 1932 года, свою речь он закончил такими словами:

«Московские большевики под руководством МК,[358]сплоченные как никогда вокруг ленинского ЦК, вождя нашей партии т. Сталина, бодро и уверенно идут к новым победам в боях за социализм, за мировую пролетарскую революцию» (выделено мной.— Г.Ф.).[359][279

В 1934 году на XVII съезде ВКП(б) Хрущев, и один только он, назвал Сталина «нашим гениальным вождем».[360]

В августе 1936 года во время процесса над Каменевым и Зиновьевым (т. н. «процесса 16») «Правда» опубликовала статью «Московский партийный актив (читай: Хрущев.— Г.Ф.) — великому вождю коммунизма, любимому другу, отцу и учителю трудового народа товарищу Сталину!», где говорилось:

«Наш близкий друг, наш мудрый вождь, товарищ Сталин! С твоим именем неразрывно связана победоносная борьба нашей партии за социализм…

Ты, товарищ Сталин, высоко поднял над всем миром и несешь вперед великое знамя Маркса — Энгельса — Ленина…

Имя — Сталин (так в тексте.— Г.Ф.) — живет в сердцах миллионов нашей страны, как надежда, как радость настоящего, как прекрасное будущее всего человечества.

Мы заверяем тебя, товарищ Сталин, что московская большевистская организация — верная опора Сталинского Центрального комитета — еще выше поднимет сталинскую бдительность, выкорчует без пощады остатки троцкистско-зиновьевских контрреволюционных последышей, еще сильнее сплотит ряды партийных большевиков вокруг Сталинского Центрального комитета и великого Сталина».[361]

Как отмечает Бланд, именно Хрущев предложил именовать принятую на Чрезвычайном VIII съезде Советов СССР (ноябрь — декабрь 1936) Конституцию «сталинской». По словам того же оратора, она якобы «от начала и до конца написана рукой товарища Сталина».[362]Между тем об особой роли Сталина в создании Конституции ничего не сказал ни тогдашний глава Советского правительства (председатель СНК) В. М. Молотов, ни первый секретарь Ленинградского обкома и горкома партии А. А. Жданов.

Наконец, именно в этой речи Хрущев «изобрел» термин «сталинизм»: «Наша Конституция — это марксизм — ленинизм — сталинизм, победивший на одной шестой земного шара! Не сомневаемся, что марксизм — ленинизм — сталинизм победит во всем земном шаре».[363][280

Речь Хрущева, произнесенная на многотысячном митинге во время суда над Радеком и Пятаковым, выдержана в тех же неумеренно восхвалительных выражениях:

«Подымая руку против товарища Сталина, они подымали ее против нас всех, против рабочего класса, против трудящихся! Подымая руку против товарища Сталина, они подымали ее против учения Маркса — Энгельса — Ленина!

Подымая руку против товарища Сталина, они подымали ее против всего лучшего, что имеет человечество, потому что Сталин — это надежда, это — чаяния, это — маяк всего передового и прогрессивного человечества. Сталин — это наше знамя! Сталин — это наша воля! Сталин — это наша победа!»[364]

На XVIII съезде ВКП(б), состоявшемся в марте 1939 года, Сталин был представлен Хрущевым как «наш гениальный руководитель, вождь, наш великий Сталин». В другом месте своей 20-минутной речи Хрущев говорил, что Сталин — это «величайший гений человечества, учитель и вождь, который ведет нас победоносно к коммунизму». В речи Хрущева Сталин был упомянут в общей сложности 32 раза.

Микоян не только не отставал от Хрущева, но и во многом опережал его. В декабре 1929 года, т. е. еще до избрания Хрущева секретарем Бауманского райкома Москвы, Микоян в поздравительной речи в связи с 50-летием Сталина заявил:

«Заслуга т. Сталина заключается не только в том, что он, как меткий наводчик, помог партии произвести артиллерийскую подготовку всеобщего наступления на фронте борьбы за социализм…