Читать книгу - "Алиенора Аквитанская. Непокорная королева - Жан Флори"

«Знайте же, что данной хартией я уступила и передала моему дражайшему сыну Иоанну, милостью Божьей прославленному королю Англии и моему законному наследнику, весь Пуату со всем, что от него зависит, и всем, что мы смогли к нему присоединить, невзирая на правовой источник или способ, то есть путем наследования либо приобретения. За эти земли он принес нам оммаж <…>. Вот почему желаем мы и повелеваем, чтобы наш сын владел совокупностью того, что было указано выше, полностью и безраздельно, не отчуждая доверенные ему земли и поддерживая в них мир»^[548].

Таким образом, Филиппу Августу пришлось решать все дела, затрагивающие этот регион, с Алиенорой, а не с Иоанном, который в данном случае был лишь его арьер-вассалом^[549]. В конце июля королева-мать возвратилась в Руан, где могла сообщить Иоанну о успешном завершении своих мероприятий. Оммаж королю Франции отныне защищал Аквитанию в юридическом плане, а коммунальные хартии, жалованные городам, — в военном, как это уже отмечал Лабанд: «Алиенора, как в свое время и Генрих II, щедро раздавала хартии лишь для того, чтобы впредь иметь возможность опереться на городское население, от которого в случае нападения требовалось принимать активное участие в обороне»^[550]. Такая политика была на тот момент необходимой. Правда, она представляла и некоторую опасность, ибо некоторым пуатевинским сеньорам и нотаблям могло показаться, что их верность зависит от различных уступок и вознаграждений.

В Руане Алиенора, к своему горю, лишилась дочери Жанны, нашедшей у нее приют. Подвергаясь грубому обхождению со стороны своего мужа Раймунда Тулузского, Жанна была вынуждена бежать из собственных владений, когда войска, которыми она руководила в отсутствие своего мужа, изменили ей во время похода против мятежников из Сен-Фели-дю-Лораже. Она хотела просить покровительства у своего брата Ричарда, но, узнав в пути о его смерти, присоединилась к Алиеноре в Ньоре, когда та объезжала свои пуатевинские владения. Перед тем как вернуться в Руан, мать поручила свою беременную дочь заботам монахинь Фонтевро. Пребывание в стенах монастыря произвело на Жанну столь сильное впечатление, что она решила принять постриг, несмотря на то что формально она была замужем. Однако, прибыв в Руан, чтобы разрешиться от бремени, Жанна почувствовала приближение смерти. Больная, измученная, дочь Алиеноры умерла в тридцать четыре года, так и не успев родить. Ребенок, извлеченный из ее чрева, прожил недолго. Перед смертью она все же приняла постриг, дозволенный по просьбе Алиеноры архиепископом Кентерберийским в качестве чрезвычайного исключения. Ее тело погребли в Фонтевро, ставший семейной усыпальницей, среди монахинь^[551]. С этого момента у Алиеноры остается лишь двое детей: Иоанн, который уже доставил ей немало забот и еще доставит их в будущем, и Алиенора, королева Кастилии.

Король Иоанн, со своей стороны, собрал на Рождество свой первый двор в Бюре. Через несколько дней он встретился с Филиппом Августом, чтобы окончательно уладить вопрос о мире, о котором была достигнута договоренность между ним и Ричардом. Одна из статей этого договора гласит, что Людовик, сын короля Франции (будущий Людовик VIII) женится на племяннице короля Англии, а именно, на одной из дочерей кастильского короля. Отправиться за невестой в Испанию было поручено Алиеноре, которой в ту пору исполнилось семьдесят шесть лет: таким образом, она должна была лично привезти из Кастилии одну из своих внучек, чтобы выдать ее замуж за внука своего первого мужа. «После этой встречи Иоанн, король Англии, отправил свою мать Алиенору к Альфонсу, королю Кастилии, затем, чтобы она привезла оттуда его дочь, на которой должен был жениться Людовик, сын короля Франции Филиппа»^[552], — вкратце замечает Рожер Ховденский. Позднее Матвей Парижский уделит большее внимание политической значимости такого акта и роли Алиеноры, которой поручили привезти юную невесту до окончательного заключения договора, — а Иоанн надеялся извлечь из него выгоду^[553].