Читать книгу - "Главный противник. Тайная война за СССР - Николай Долгополов"

На бирже он играл лучше. Наступала смутная эпоха, названная «перестройкой». Голова у Эдварда работала здорово, и бывший агент превратился в удачливого бизнесмена. Не какого-то торгаша, а в умело действовавшего аналитика. Смена вех и идеологий неожиданно помогла сделать вторую карьеру — финансиста. Он вполне прилично зарабатывал, консультируя если не крупных олигархов, то маклеров, трудился в страховой компании. Даже сотрудничал с партнерами из Европы. Был у него и закадычный приятель. Именно хороший дружок, а не просто один из кураторов Службы. Тоже бывший разведчик, но от дел уже полностью отошедший. Имя его, между прочим, встречается в этой книге.

Постепенно закончилась полная изоляция. Ховард тосковал по Мэри. Прежние измены-изменами, но именно она, как подтвердили почти два десятилетия, оставалась если не единственной, то по-настоящему любимой и желанной. Вроде бы должна была бежать с ним в СССР вместе с крошечным тогда сынишкой Ли, но что-то не сложилось. То ли испугалась сама, то ли надавили родители: куда тебе в Советский Союз с пьяницей, да еще и с малышом. Она осталась в Штатах, но осталась с нею и любовь к странному и неординарному, не такому как все человеку. Они перезванивались. Как и почему ФБР пропускало эти далекие ночные звонки — не понятно. Говорят, на службе у русской разведки есть приборы, позволяющие скрывать, откуда по-настоящему идет вызов. Рассказывают, что годы спустя ему помогли наладить с Мэри и личный контакт. Он начал выезжать к ней, к сыну. Возможно ли это? А если бы схватили, арестовали? Где гарантии, что он не выдал бы американцам, как действуют русские разведчики в отношении таких, как он, перебежчиков? Но высшее руководство специальных служб России верило в него и отпускало.

Каким образом полностью засвеченный агент выбирался за границу? И не только в дружественную — тогда — Болгарию. Ну, во-первых, ему сменили фамилию. Чтобы оправдать явный акцент, он работал под прибалта. Кстати, и в Москве жил под прибалтийской фамилией, которая могла бы принадлежать жителю любой страны. А имя Эдвард ему сменили на похожее, особого привыкания не требующее, — Эдуард. Во-вторых, в Службе внешней разведки Ховарда исключительно ценили.

Поведаю б эпизоде, в который сам не слишком и верю. Однажды, с помощью русских друзей, он якобы даже побывал дома в США, въехав туда то ли из Мексики, то ли откуда-то с Севера, и благополучно вернулся домой.

Домой — это в Москву, потому что иного дома у него быть уже не могло. А вот с Мэри и ставшим взрослым сынишкой он встречался теперь не в далеких Соединенных Штатах, а поближе — в Европе. Приезжала в Москву и его родная матушка, простившего непутевого сына, и даже Мэри с сыном Ли.

Необычнейшая история. И сколько вызывает вопросов. Почему в США не тронули Мэри? Ведь она, тогда сотрудница ЦРУ, помогла сбежать сначала уже предателю, и только потом мужу. Ведь законная супруга Олдрича Эймса, несмотря на маленького ребеночка, провела-таки некоторое время за решеткой. Была выпущена на свободу по существу лишь в обмен на признательные показания приговоренного к пожизненному заключению — и без всякого права на помилование — мужа. А сама любовь Мэри к человеку, предавшему ее не только по службе, — по жизни? И столько лет верности, ожиданий. Он, нормальный, молодой мужчина, что, был в Москве безгрешен? И как удавалось Ховарду безнаказанно путешествовать? Ведь если у кого-то создалось представление, будто в американских спецслужбах трудятся сплошные разини, то это совсем не верно.

Однако, судя по всему, с годами в США несколько поостыли и перестали вешать на Ховарда всех собак. Поняли, что далеко не он один выдавал Советам их кадровых сотрудников и агентов. Ну, кинул одного, другого. Были ведь среди американцев и другие кроты, более осведомленные и коварные, рывшие поглубже.

Незаметнее и быстрее всего на этом свете летит так медленно ползущее время. Черепахой промчались 17 лет. Дача, июль, жара… И нелепое падение со смертельным исходом. Американские газеты поначалу написали: свалился с крыльца.

Точно известно одно: все закончилось кремацией в Москве, венком от товарищей по Службе. И приездом Мэри. Довольно напряженно велись переговоры между двумя спецслужбами: где же похоронить Ховарда? Его последняя воля, которую он вроде бы раньше, на всякий случай, высказывал жене, была понятной: дома, в Штатах. Утрясались детали. Наши на вывоз соглашались. Американцы не хотели, чтобы их согласие на перевоз в США урны с прахом усопшего принимали за мягкотелость. Надо было сохранять все детали переговоров в тайне от наседавших журналистов. Что и удалось: Мэри покинула Москву с прахом мужа.

А жизнь навсегда оставшегося 50-летним Эдварда Ли Ховарда до сих пор полна вопросов без очевидных ответов. Их нет. И не ждите.

Джон Раймонд — от Скотланд-Ярда до КГБ

Полковник Игорь Прелин рассказывает, как советские спецслужбы использовали агента Джона Саймондса. Красавцу-англичанину была поставлена конкретная задача — соблазнять западных дам в разведцелях. Но, увы…

ИЗ ДОСЬЕ

…