Читать книгу - "История военно-монашеских орденов Европы - Вольфганг Акунов"

По некоторым данным, еще одним отличительным признаком добринских рыцарей являлись красные ножны мечей (что, впрочем, вряд ли строго соблюдалось в тех условиях).

Свой орденский устав добжиньские рыцари переняли у действовавшего в Ливонии (Лифляндии) рыцарского ордена меченосцев (которые в свою очередь переняли его у бедных рыцарей Христа и Храма), чем и объясняется сходство орденских эмблем (из-за чего оба ордена нередко путают).

Как писал в своем трактате «О похвале новому рыцарству (воинству)» духовный отец бедных рыцарей Христа и Храма Бернар Клервосский:

«Рыцари же Христа могут без опасений сражаться в битвах за Господа своего, не страшась ни греха, если поразят врага, ни опасности собственной гибели, ибо убивать или умирать за Христа не есть грех, а есть, напротив, мощное притязание на славу. В одном случае ты обретаешь нечто для Христа, в другом же обретаешь Самого Христа. Щедр Господь, принимающий смерть врага, оскорбившего Его, но еще щедрей, отдавая самого Себя на утешение Своему павшему рыцарю».

Однако Добринский орден, неспособный в силу своей малочисленности организовать эффективную оборону Мазовии от прусских набегов (несмотря на отдельные победы – так, в битве с пруссами при Сиргуне в 1233 г. было убито 1500 язычников), просуществовал очень недолго и после неудачного для добринцев конфликта с западно-русским князем (а затем и королем Руси милостью папы) Даниилом Галицким из-за города Дрогичин был поглощен Тевтонским орденом всего через несколько лет после своего основания, в 1235 г.

Впрочем, в 1237 г. бывшие добринские братья перешли из Тевтонского ордена в орден Св. Иоанна Иерусалимского (в рядах которого и остались «на всю оставшуюся жизнь»). А жить им оставалось не так уж и долго. Всего через 4 года, в 1241 г., все они погибли смертью храбрых в составе воинского контингента иоаннитов-госпитальеров, павших вместе с членами Тевтонского ордена и ордена Храма под знаменами герцога Силезского Генриха Бородатого в битве с татаро-монголами при Вальштате (в этой битве «степные батыры» впервые в Европе применили в полевых условиях боевые ракеты – «огненные стрелы»).

Последнее упоминание братьев из Добжиня на страницах исторических хроник датируется 1240 г., в связи с захватом Дрогичина русским князем Даниилом Галицким, заявившим, если верить древнерусскому летописцу: «Не лепо есть держать наше отчины крижевником, тепличем, рекомым Соломоничем (т. е. крестоносцам, тамплиерам, именуемым рыцарями Храма Соломонова. – В.А.)». Из приведенных слов князя Даниила явствует, что он не отличал добжиньских рыцарей Христа от настоящих тамплиеров (рыцарей Христа и Храма Соломонова).

Видимо, данное досадное обстоятельство много позднее, через 700 «с гаком» лет после вооруженного конфликта князя Даниила Галицкого с добжиньскими рыцарями из-за Дрогичина, сбило с толку известного советского исторического романиста А. Югова, автора известной дилогии «Ратоборцы». В первой части своей дилогии («Даниил Галицкий») уважаемый автор, живописуя битву князя Даниила Романовича с войском венгерского короля Белы, подчеркивает, что в составе «громоблистающей доспехами» угорской рати были и «добрынские рыцари», не забывая (видимо, на всякий случай, чтобы «никого не обидеть»!) упомянуть, что перед началом битвы, пока рати сходились, по ветру развевались «огромные белые мантии тевтонов-храмовников» (?).

По другим данным, Даниил Галицкий молодецким налетом выбил добжиньских рыцарей из Дрогичина двумя годами ранее, в 1238 г.

Несмотря на эфемерность этого братства рыцарей Христовых, о нем все-таки стоило упомянуть, ибо его учреждение наглядно демонстрирует, насколько актуальным было в то время использование рыцарских орденов в данном регионе и насколько мало последующее утверждение в нем Тевтонского ордена отличалось от тогдашней общепринятой практики. Кроме того, основание Добринского ордена является наглядным примером огромной заинтересованности восточноевропейских государей в получении военно-политической помощи с Запада.

Наряду с привлечением местных крестьян, польских рыцарей знатных родов и горожан князю Конраду Мазовецкому удалось склонить ко вступлению в Добринский орден и многих немецких рыцарей, сопровождавших епископа Шверинского в его крестовом походе в Кульмскую (Хелминскую) землю против пруссов. И, наконец, учреждение Добринского ордена проливает дополнительный свет на политику епископа Прусского Христиана Оливского, наряду с князем Мазовецким и епископом Плоцким стоявшего у колыбели нового ордена. Он надеялся приобрести в его лице политический инструмент, который позволил бы ему уравновесить влияние Тевтонского ордена. Время, однако, показало, что эти расчеты епископа Христиана не оправдались.

«Ибо слово Божие живо и действенно, и острее всякого меча обоюдоострого; оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные». (Из Послания св. апостола Павла к Евреям (4:12.)