Читать книгу - "Оксфорд и Кембридж. Непреходящая история  - Петер Загер"

Но разве это уважаемое кембриджское общество не слыло всегда тайным? Многие старые его члены были подвергнуты допросам. Обнаружились не новые агенты СССР, а противоречия в расколотом поколении. Даже пакт Сталина – Гитлера 1939 года не заставил марксистскую элиту Кембриджа усомниться в своей миссии. Этот самообман был одной из масок предательства, подробно описанной историком Джоном Костелло. С тех пор ореол заговорщиков стал составной частью мифологии «апостолов». К их членам, избранным пожизненно, сегодня причисляют таких влиятельных людей, как лорд Ротшильд, публицист Нил Эшерсон и марксистский историк Эрик Хобсбаум.

Ким Филби и его друзья – не единственные шпионы, вышедшие из Кембриджа. В круг «апостолов» вступала в основном литературная интеллигенция, но и в Кавендишской лаборатории сидел свой крот: Петр Капица, протеже и сотрудник Эрнеста Резерфорда. Капица передавал результаты ядерных исследований в Москву, что стало основой советской программы по созданию атомной бомбы. Был еще Джордж Блейк – не «апостол», не светский лев и не секс-символ, а обыкновенный выпускник Даунинг-колледжа. И все же Блейк в период холодной войны не только выдал множество западных агентов, но и провалил операцию «Золото», англо-американский план по строительству тоннеля под демаркационной линией в Берлине для прослушивания телефонной сети Советской армии. Этот тоннель стал темой берлинского романа Иена Макьюэна «Невинный» (1990).

Кремлевские шпионы, эти в высшей степени популярные фигуры кембриджского фольклора, стали героями книг, театральных постановок и фильмов и навсегда запечатлелись в национальном самосознании. Когда в 1983 году скончался Энтони Блант, в газете The Times ему был посвящен некролог на три колонки, как государственному деятелю. Похожая ситуация сложилась и с Кимом Филби, чьи личные вещи расхватали на аукционе Sotheby’s в 1994 году, словно реликвии поп-звезды.

Самые верные шпионы СССР были родом из Кембриджа, а лучшие шпионские романы писались оксфордцами: Грэмом Грином, который первое издание своих книг посвятил Киму Филби (и сам три года отработал в MI6), и Джоном Ле Карре, который студентом работал на Секретную службу и следил за коллегами, которые придерживались левых убеждений. Его меланхолический герой Смайли как никто другой воплощает характерный для кембриджских шпионов конфликт лояльности.

В Корпус-Кристи-колледже, бывшем колледже писателя, висит портрет драматурга Кристофера Марлоу 1585 года. Этот соперник Шекспира, виртуозно владевший искусством драмы и обмана, еще студентом снискал славу атеиста и гомосексуалиста, работающего на тайные службы. Поговаривали, будто его завербовал государственный совет Елизаветы I, чтобы он шпионил в колледже за католиками, которые ездили из Кембриджа в английский иезуитский колледж в Реймсе, представлявший собой образовательный центр для католических священников и потенциальных врагов государства. Не исключено, что до своей ранней насильственной смерти в таверне поэт был двойным агентом. Но было это убийством или операцией прикрытия?

Марлоу был не единственным предшественником кембриджских шпионов. Его современник Джон Ди – выпускник Сент-Джонс-колледжа, математик, географ, алхимик и каббалист, один из самых блестящих ученых своей эпохи – так вот, этот доктор Ди был не только астрологом Елизаветы I, но и выполнял дипломатические поручения на континенте. Свои шифрованные письма он подписывал кодом 007. Как ни странно, Джеймс Бонд, супершпион из произведений Иена Флеминга, тоже учился в Кембридже.