Читать книгу - "Станислав Лем - Геннадий Прашкевич"

В октябре 1974 года Станислав Лем ещё раз побывал в Западной Германии.

Из Франкфурта он отправил Майклу Канделю пространное и откровенное письмо, снабдив его следующим предупреждением: «Прошу Вас считать всё здесь написанное конфиденциальным, то есть прошу Вас не использовать это всё публично со ссылками на личности, места и т. п. Мне очень хочется опять вернуться к вопросу жизни в тоталитарном государстве…»

И он вернулся. И в альманахе «Шаги в неизвестное» напечатал ещё одно замечательное «воспоминание» знаменитого звездопроходца И иона Тихого — «Профессор А. Доньда».

Небольшой (30 страниц), но очень насыщенный текст.

Профессор А. Доньда, вся жизнь которого до этого состояла из беспрестанного чередования случайностей и ошибок, совершает поистине гениальное открытие: предсказывает возможность превращения информации в материю

Невероятно смешная история, невероятные нагромождения нелепиц, тем не менее во всём этом были отражены типичные реалии нашего времени, и в частности, судьба самого писателя. Вот, смотрите, как бы говорил Лем, вы не поверили профессору Доньде лишь потому, что заранее налепили на него ярлык шута, не прислушались к его предупреждениям, — и результатом стал откат всей нашей земной цивилизации на пещерный уровень. И точно так же вы не слушаете того, что говорю я (писатель Станислав Лем. — Г. П., В. Б.) лишь потому, что вы считаете меня фантастом, выдумщиком сказочек для детей.

Позже, в предисловии к сборнику «Мегабитовая бомба», Лем писал:

«Несчастным и странным желанием судьбы стало то, что большинство из нафантазированного мною часто воплощается в реальности. В рассказе “Профессор А. Доньда” я позволил себе предсказать, что “бесконечно много информации может действовать непосредственно, без помощи каких-либо устройств”.

Об этом говорилось на семидесятой странице сборника.

А уже на следующей странице я написал: “Когда информация исчезает, появляется материя”. Результатом стало утверждение: “Bing Bang theory? Как возникла Вселенная? Ну да, в результате взрыва! А что взорвалось? Что мгновенно материализовалось? Информация материализовалась — согласно закону равновесия. Из информации возник Космос!”

Сам я в это не верил, но написал, ибо это можно было представить.

В моём рассказе из информации возникает Микрокосмосёнок, представляющий собой по законам нашей физики (на странице семьдесят седьмой) особую форму небытия, а именно небытие повсюду плотное, полностью ничего не пропускающее. Этот, как его называет герой рассказа, “космососунок” является вселенной, полностью похожей на нашу, то есть он уже содержит туманности, галактики, звёздные скопления, а может, даже планеты с зарождающейся на них жизнью. В заключение профессор говорит: “…теперь для книги философских течений я напишу последний недостающий раздел, а именно теорию бытия”. То есть речь пойдёт о рецепте космопроизводства.

Номер журнала “New Scientist” от 30 января 1999 года открывается статьёй известного физика Пола Дэвиса, который (правда, с вопросительным знаком) утверждает, что вселенная является проделкой первоначальной информации, причём материя — только что-то наподобие миража. Но этот учёный завершает свой текст вполне серьёзными (а не выдуманными мною двадцать с лишним лет назад не совсем серьёзными) словами: “Если информация действительно должна заменить материю как самая первейшая субстанция Космоса, то нас может ожидать большая награда. Одной из самых старых проблем бытия является его двойственность, возникающая между душой и материей. С современной точки зрения мозг (материя) рождает мысли (ментальную информацию). Никто не знает — как, но если материя является всего лишь формой организованной информации, то тогда и сознание уже не так таинственно, как нам казалось”.

Не верю в то, что плод моего фантазёрства явился результатом прикосновения к окончательной истине бытия, и также не верю в окончательную первородность концепции известного физика. Всё, наверное, намного тривиальнее и проще. Водоворот наших, то есть человеческих, идей действительно очень велик, но всегда имеет границу, поскольку всё-таки не является бесконечным. Его комбинаторная мощность, как мне кажется, должна подчиняться какой-то ещё одной, ещё неизвестной нам закономерности. Поэтому мысли, а также идеи, выскакивающие из варева человеческого разума, наподобие горошин в кипящем гороховом супе, иногда друг с другом сталкиваются, как будто такая их встреча была чем-то предопределена. Ни английский физик не знал обо мне, ни я, до появления в этом году упомянутой выше работы, ничего не знал о нём и о том, конечно, что мои предположения могут через четверть века войти в список важнейших гипотез из области точных наук!»