Читать книгу - "Социальная история Англии ХIV-XVII вв. - Татьяна Мосолкина"

Эта, если так можно выразиться, корпорация внутри корпорации формулировала и проводила в жизнь постановления, управлявшие городом и особенно его экономикой. Чтобы облегчить городскому правительству выполнение его задач, мэр и олдермены получили статус мировых судей и освобождение от тюремного заключения, что привело городскую администрацию в соответствие со складывавшейся тогда в стране национальной системой управления. С этого времени мэр города также выполнял обязанности одного из двух судей суда присяжных, благодаря чему городская корпорация была официально включена в юридическую и административную структуру государства. Это означало, что статус и власть руководящих людей в городском управлении возросли. И не важно, действовали ли они в данный момент как королевские чиновники или только как городские. Это также означало, что корона (или государство) в лице мэра и олдерменов имела собственное постоянное звено в городском управлении, на которое в равной мере полагались как городской, так и тайный совет королевства.

Итак, в начале XVII в. члены муниципальных корпораций считали себя королевскими чиновниками, выполняющими служебные обязанности королевского правительства в своем городе. По выражению Дэвида Сакса: «Они были одновременно горожанами и королевскими служащими, отцами города и усыновленными агентами государства в своей общине».

Эта связь между городскими и национальными институтами власти только усиливалась, когда король созывал парламент. Бристоль был одним из городов со статусом графства и соответственно с привилегиями графства. Он мог посылать в парламент двух представителей. Но в городе 40-шиллинговые фригольдеры, которые имели право избирать парламентских представителей, были редкими особями, поскольку большая часть городского имущества не держалась лично как фригольд. В начале XVII в. (да и задолго до этого) голосование осуществлялось мэром, олдерменами и городскими советниками, которые держали от лица общины фригольд парламентского города, и небольшим количеством других людей схожего социального положения, которые держали фригольды, попавшие в частные руки в ходе закрытия монастырей в период Реформации. В отличие от многих парламентских местечек, бристольские избиратели предпочитали иметь членов парламента, привязанных к городской корпорации. В начале XVII в. они были почти неизменно либо олдременами, либо городскими советниками. Только дважды, в парламенте 1625 г. и в Коротком парламенте, город вернулся к практике XVI в., когда одним из двух парламентских представителей избирался рикордер.

Как уже отмечалось, управление город едва ли уместно считать демократическим. Люди, которые в городских органах власти имели широкие полномочия и обязанности, символизировали общину, но они были далеки от ее типичных представителей. Приобретение гражданской должности было прямым результатом экономического и социального успеха. Если человек скопил богатство (в 1635 г. в качестве минимума была установлена сумма в 1,5 тыс. ф. ст.), то он допускался к избранию в органы городского управления. Но это предполагало подключение его к расходам городского управления, которые в случае необходимости производились из его собственных денежных средств.

Избирательная процедура требовала двух кандидатов на каждую вакансию — один выдвигался мэром, другой — Советом в целом. Но из-за того, что существовало достаточно ограниченное число горожан, которые могли позволить себе, а точнее, имели средства, чтобы служить, одни и те же кандидаты вновь и вновь появлялись от выборов к выборам, пока большая их часть, в конечном итоге, не обретала желаемое положение.

Правда, нужно заметить, что не каждый охотно принимал эту честь. Некоторые предпочитали скорее уплатить тяжелый штраф, чем нести обременительные и неопределенные расходы в период службы. Время от времени даже применялось насилие, чтобы принудить сопротивляющихся индивидуумов к службе. Так, например, гроссеру Л. Ходжезу за его отказ пригрозили штрафом в 200 ф. Но членство в городском совете имело и свои плюсы, поскольку оно повышало статус и приводило к увеличению политической власти, особенно в плане регулирования экономики. Члены Совета стремились поддерживать своих родственников и друзей, на чью помощь они, в свою очередь, надеялись, несмотря на то, что при избрании гарантировали — ни один из тех, кто должен исполнять службу, не будет этого делать.

Иногда конфликты в сфере торговли отражались и на избирательной политике в городе. Обычно выборы на такие должности как мэр или шериф обходились без острых разногласий. Объяснялось это тем, что указанные должности были дорогостоящими, поэтому на них могло претендовать немного людей. Кроме того, в городском совете настолько сильно было преобладание купцов-авантюристов, что их соперничество с розничными торговцами и ремесленниками редко всплывало на поверхность. Но когда на высшие должности в городе претендовали представители разных группировок крупных купцов, соперничество могло проявиться, как это наблюдалось, например, в Бристоле в 1626 г. при выборе мэра, и в 1639 г. — чемберлена.

Это общее применение экономических и политических критериев в гражданской службе приводило к тому, что состав городского совета в преображенном виде отражал распределение богатства внутри социальной группы. Хотя не каждый, кто имел право быть избранным, непременно избирался, главные должности в городской администрации занимали представители самых престижных профессий. Когда экономическая мобильность приводила к изменению социальной иерархии в городе, менялась и социальная структура городской администрации. Это очень наглядно можно проследить на примере тесно сплоченной группы купцов-авантюристов, которые в XVII в. заняли ключевое положение в городском управлении.

Еще в XVI в. в Бристоле происходили социальные изменения, связанные с общими изменениями в сфере торговли. Перемещение торговой активности в сферу торговли предметами роскоши с Испанией и странами Средиземноморья и возникновение новой формы торгового сообщества (Компании купцов-авантюристов) привели к расхождению интересов и возникновению постоянных конфликтов между оптовыми и розничными торговцами. Конечно, отношения между теми и другими всегда были сложными. Но в условиях нестабильности рынка дорогостоящих товаров, доставлявшихся в широком масштабе с Пиренейского полуострова, Средиземноморья, с Канарских островов и Мадейры, купцы-авантюристы пытались контролировать цены на эти товары путем исключения розничных торговцев и ремесленников из внешней торговли. Кроме того, деятельность крупных торговцев, занятых внешней торговлей, напрямую зависела от национальной экономической политики. Поэтому Компания купцов-авантюристов в значительной степени была политической «группой давления» на правительство, действовавшей в интересах своих членов, о чем свидетельствует поток петиций и посланий королю и его чиновникам по тому или иному вопросу.

Что делало эту политическую функцию компании особенно эффективной, так это тесная связь купцов-авантюристов с городским управлением. Из 123 человек, избранных в Совет между 1605 и 1642 гг., когда события Гражданской войны нарушили избирательную процедуру, 71 человек (или около 60%) были связаны с Компанией. 62 человека одновременно занимали какие-то должности и в городской администрации, и в Компании. На протяжении первых десятилетий XVII в. преобладание купцов-авантюристов в бристольской администрации постоянно увеличивалось. Если с 1605 до 1623 гг. чуть больше половины Совета были членами Компании, то с 1623 г. до начала Гражданской войны цифра возросла до 75%. Сходная ситуация наблюдалась и с должностью мэра. Между 1605 и 1623 гг. чуть больше половины мэров были купцами-авантюристами. В последующие 19 лет пропорция выросла до 4/5. Эти изменения показывают возрастание веса и роли оптовых торговцев в городском сообществе. После 1605 г. как только появлялись вакансии городском совете, они все чаще заполнялись купцами-авантюристами. На протяжении 30-х гг. XVII в. это преобладание оптовых торговцев в городском управлении привело к такому тесному союзу, что дважды за одно десятилетие мэр города был одновременно старшиной (директором) бристольского отделения Компании.