Читать книгу - "Анатомия убийства. Гибель Джона Кеннеди. Тайны следствия - Филипп Шенон"

Но хотя Белин без особого труда разыскал Бенавидеса, его имя не фигурировало в показаниях свидетелей, взятых ФБР и полицией Далласа в день убийства. Полицейские не сочли нужным даже привезти Бенавидеса в тот день в участок на опознание Освальда, как привозили других свидетелей. Почему же, спрашивал Белин, отыскивать столь важного свидетеля предоставили комиссии?

Вернувшись из Далласа в Вашингтон, Белин начал брать более формальные, уже под присягой, показания у некоторых из свидетелей, которых ранее опрашивал в Техасе. Среди них был и «самый важный свидетель» с Дили-Плаза – 44-летний Говард Бреннан, слесарь по паровому отоплению, который в тот момент, когда грянули выстрелы, сидел на стене на углу Хьюстон-стрит и Элм-стрит, то есть прямо напротив склада учебников. Он находился на расстоянии чуть более 30 метров от окна шестого этажа склада. Другие, вполне достойные доверия свидетели показали, что видели высовывавшееся из окна верхнего этажа дуло винтовки – в том числе фотограф из The Dallas Times-Herald, ехавший в кортеже, после первого выстрела указал вверх и крикнул коллегам: «Вон ружье!» Но Бреннан излагал все гораздо подробнее, в том числе дал внятное описание внешности стрелка. По словам Бреннана, непосредственно перед выстрелами он оглядывал книжный склад «и видел немало людей в разных окнах»: все, видимо, с энтузиазмом дожидались президента. «Особо я заметил одного мужчину на шестом этаже».

Через секунду после того, как президентский лимузин проехал мимо, Бреннан, как он сказал, «услышал треск и был совершенно уверен, что это выхлоп» – выхлоп мотоцикла, подумал он. Затем, сказал Бреннан, он услышал второй звук, словно из склада учебников бросили хлопушку. «Я поднял глаза. Тот человек, которого я раньше видел, прицеливался перед последним выстрелом». Этот мужчина держал «какую-то мощную винтовку» и «прислонился к левому подоконнику, а ружье прижал к правому плечу, он держал его левой рукой, тщательно прицелился и выстрелил в последний раз»12. Это, утверждал Бреннан, был третий выстрел, тот, который поразил президента в голову. Убийца, согласно показаниям свидетеля, был белый мужчина весом 65–70 килограммов в светлой одежде – вполне точное описание Освальда. В наступившей после выстрелов суматохе Бреннан подошел к полицейским и рассказал им, что видел. Несколько минут спустя полицейские рации по всему городу начали передавать описание стрелка, основанное, очевидно, на рассказе Бреннана.

В тот день потрясенного Бреннана доставили в полицейское управление и предъявили выстроенных в ряд мужчин, среди которых находился Освальд. Но в этот момент Бреннан, как он потом объяснял, решил солгать. Хотя он видел прямо перед собой убийцу президента, он оглядел всех мужчин и заявил, что не узнает среди них стрелка. Солгал он, как потом уверял, потому что считал убийство Кеннеди результатом международного заговора, «коммунистической деятельности», и опасался, что следом устранят и его. «Если бы стало известно, что я очевидец, могли бы пострадать и я сам, и мои родственники».

Белина тот факт, что Бреннан предпочел солгать, расстроил, но не слишком удивил. Примерно в то же время, когда Бреннан давал показания в Вашингтоне, газеты всей страны писали о чудовищном убийстве Китти Дженовезе в Нью-Йорке – женщину зарезали в собственном доме в Квинсе, 38 человек слышали, как она погибает, и ни один не откликнулся на призыв о помощи.

«Во времена, когда никто не спешит на помощь женщине, которую убивают посреди Нью-Йорка… удивительно ли, если человек, опасавшийся коммунистического заговора, опасается сразу же признать убийцу президента Соединенных Штатов»13, – писал впоследствии Белин.

Белину нужно было разобраться и с показаниями других, вроде бы надежных свидетелей, из-за которых возникало противоречие: выстрелы якобы донеслись не из книжного склада, а с так называемого Травяного склона, рядом с которым проезжал президентский лимузин. Наиболее ценные показания дал Стерлинг Холланд, инспектор железной дороги Union Terminal, который проверял дорожную сигнализацию на эстакаде над шоссе впереди по пути следования кортежа. По словам Холланда, он смотрел на кортеж, пытаясь разглядеть Кеннеди, услышал выстрелы и увидел, как президент обмяк. Повернув голову влево, в сторону Травяного склона, Холланд увидел «дымок», который «появился в двух – двух с половиной метрах над землей» под купой деревьев. Тогда он побежал в ту сторону и увидел 12–15 полицейских и одетых в штатское агентов, которые искали «пустые гильзы», а значит, убийца прятался там14.

Показания Холланда записал в Далласе в начале апреля Сэм Стерн: он ездил в Техас, чтобы участвовать в допросах свидетелей. Стерна рассказ Холланда – и очевидный вывод, что был и второй стрелок – привел в такое волнение, что молодой юрист покинул комнату для допросов и поспешил разыскать Белина, который в это время также находился в Далласе.

Стерну свидетельство Холланда казалось «поразительным», как он признавался позднее. «Дымок? Что это могло значить?» Но Белин нисколько не заинтересовался. «Да-да, – отмахнулся он. – Об этом нам давно известно».

Стерна задело, что таким, как ему казалось, важным свидетелем пренебрегают, однако он смирился, поскольку считал, что Белину на тот момент во всех подробностях было известно происшествие на Дили-Плаза. Правда, и много позднее Стерн говорил, что показания Холланда все же не давали ему покоя, и он задумывался, не следовало ли обратить на них внимание. «Их никто не принимал всерьез»15, – вспоминал он. В последующие годы приверженцы теории заговора уцепились бы за показания Холланда как за доказательство того, что комиссия не поработала с ключевым свидетелем.

Белин, со своей стороны, потом пояснял, что сознавал, насколько могут оказаться важны показания Холланда, но в итоге отнес железнодорожного инспектора в разряд честных, но заблуждающихся очевидцев. Насколько Белину было известно, на Травяном склоне не нашлось никаких материальных улик – ни гильз, ни чего-либо еще. К тому же казалось невероятным, чтобы стрелок мог несколько раз выстрелить из винтовки по кортежу, а никто его ясно не разглядел – ведь прямо там в момент, когда проезжал кортеж, стояло несколько зевак.

Белин и Болл пытались также разобраться с проблемой другого ключевого или потенциально ключевого свидетеля, Хелен Маркем, официантки из ресторана «Ит велл», которая видела убийство Типпита. Маркем в отличие от Доминго Бенавидеса через несколько часов после гибели полицейского доставили в участок, и она опознала в Освальде убийцу.

Если Говард Бреннан стал главным свидетелем комиссии, который помог установить вину Освальда, то Маркем запомнится как «наиболее противоречивый» свидетель, говорил Белин16. Вопрос о том, в какой мере ей можно верить, терзал комиссию не один месяц. В Вашингтон для дачи показаний Хелен прибыла почти в панике из-за того, что внезапно прославилась на всю страну. Марк Лейн публично ставил под сомнение достоверность ее показаний, утверждая, будто он ее расспрашивал и она взяла обратно свои слова, что признает в Освальде убийцу Типпита. Комиссии предстояло разобраться, что именно Хелен сказала Лейну, и говорила ли вообще, и по какой причине отступилась от первоначальных показаний.