Читать книгу - "Возвратный тоталитаризм. Том 1 - Лев Гудков"

N = 1600.

Рис. 1.2. Как вы считаете, людям можно доверять или осторожность в отношениях с людьми никогда не помешает?

В то же время ценность межличностного неформального доверия котируется настолько высоко, что «доверие» уже в качестве собственно этнической характеристики входит в набор признаков или элементов этнонациональной самоидентификации «русских» («Мы – простые, открытые, верные, надежные, готовые придти на помощь, терпеливые, миролюбивые» и т. п.^[174]). Подчеркну, что в этом последнем случае «доверие» относится преимущественно к низовому уровню институционального взаимодействия (партикуляристскому взаимодействию «своих со своими»), противопоставляемому любым вертикальным отношениям (как отношениям «мы / они», взаимодействию «своих» с «ними», с «чужими») или отношениям универсалистского плана, предполагающим ориентацию актора на обезличенные нормы формальных, прежде всего правовых, институтов.

Распределение разных видов доверия в социальных средах может служить индикатором не только солидарности в обществе, но и процессов социального изменения. Анализируя данные уже упомянутого исследования ISSP‐2007, можно отметить повышение показателей доверия в противоположных по образу жизни социальных средах – в мегаполисах и в селе (табл. 3.2). В крупных городах уровень межличностного доверия несколько выше, чем в средних и малых, остающихся резервацией советского социализма. В крупных городах сильнее ощущается запрос на трансформацию нынешней институциональной системы в сторону ее соответствия западным стандартам универсалистского и правового типа (о чем, в частности, свидетельствуют протестные акции оппозиции), но формирование подобных структур явно затягивается из-за сопротивления коррумпированной власти. Если судить по показателям доверия, то мегаполисы стоят ближе к развитым странам (табл. 2.2–3.2), а средние города – к странам третьего мира. Социальный капитал, возникающий в мегаполисах, принципиально иного рода, чем доверие давно знакомым, понятным и предсказуемым окружающим людям в традиционалистской и деградирующей деревенской среде. Самое низкое доверие фиксируется в средних городах, являющихся основой «индустриальной России» (советского варианта модернизации), настроенной весьма консервативно, ориентирующейся на советскую модель планово-распределительной государственной экономики и соответствующие этим образцам отношения власти и поданных, подданных между собой.

В таком контексте экономизированная трактовка доверия как рационального расчета и «редукции рисков» не имеет смысла, поскольку модель экономически рационального поведения работает здесь очень слабо (даже в мегаполисах этот тип поведения не является преобладающим и должен сочетаться с массой ограничивающих его условий), нет общезначимых образцов достижительского поведения^[175], признание которых является принятым, понятным и закономерным фактом в западной науке. Более продуктивными были бы здесь модели «человека советского» (с присущими ему свойствами двоемыслия, лукавости, демонстративной лояльности, пассивной адаптации) или традиционалистского, ксенофобского, настороженно относящегося ко всему новому и незнакомому.

Таблица 3.2

Можно ли доверять людям или в отношениях с ними надо проявлять осторожность?

ISSP, 2007 год. Россия, N = 1000. В % к числу опрошенных.