Читать книгу - "Меня зовут Корокотта - Александр Васильевич Чернобровкин"

напиток, полученный в начале лета из перебродившей черной шелковицы, которая повлияла не только на цвет, но и добавила интересный привкус. Полученное из третьего отжима будут пить рабы. Я, в отличие от римлян, еще помню, что они люди, хотя все больше склоняюсь к мнению Аристотеля, что бесхребетные, неспособные принимать решения — это животные. Остальное забрали виноторговцы, которые ранее были деловыми партнерами Валерия-старшего, убедившись, что вино не хуже, а некоторое даже лучше, чем при нем. Причем вино первого отжима было обозначено, как теметум, то есть предназначенное для жертвоприношений и богатых мужчин, которые любят покрепче.

— Ты в него мед добавлял? — поинтересовался один из виноторговцев, знавший, что я занимаюсь пчелами.

— Если смешивать два очень вкусных продукта, получится один невкусный, — поделился я жизненным опытом и приврал: — Я вырос в Греции, где умеют делать настоящее вино. У моих родителей был свой виноградник.

Теперь виноторговцы знали, что покупают не у какого-то варвара, подсевшего на технологии опытного римлянина, а у профессионала высокого уровня. Греки сейчас во многих отраслях хозяйства заняли место этрусков, предыдущих учителей римлян. Ученики при этом абсолютно не комплексуют.

Примерно за месяц до начала навигации галерного флота тендер подновили и спустили на воду. Я, как обещал, нанял тот же экипаж, что работал в прошлом году. Двое матросов не объявились, и я решил, что на линии Остия-Таррако хватит и четырех. В море у них работы мало, а на погрузке и выгрузке в обоих портах помогают солдаты, потому что фрахтователь кровно заинтересован, чтобы эти процессы длились как можно короче. Публий Корнелий, не ожидавший, что отправимся в плавание так рано, очень обрадовался. Видимо, за зиму отощал без побочных доходов. Мы заключили договор на навигацию. В него добавился новый пункт — обеспечение экипажа продуктами за счет фрахтователя. Я буду приезжать в Остию раз в месяц-полтора, только чтобы получить деньги от Публия Корнелия и выдать зарплату наварху, его заместителю и матросам. Такой вот нехлопотный источник дохода.

Лето выдалось жарким. Несмотря на близость моря, воздух был сух и наполнен карябающим запахом пересохшей земли и разогретых камней. Непрерывный стрекот цикад казался музыкой зноя. Растительность, не имеющая доступа к воде, выгорела. Для пшеницы это уже было неважно. Накопленной за зиму воды в почве хватило ей, чтобы созреть. Во второй половине июня собрали ее, получив тринадцать с половиной центнеров с четырех югеров (одного гектара). Для этих мест урожай небывалый. Хорошим считается сам пять — в два с половиной раза меньше, чем мой. Все зерно засыпали в ямы, хотя за него предлагали хорошую цену. Должно хватить нам года на три. Заодно заготовили так много соломы, что часть продали. Остальной забили сеновал и расположили стогами, придавленными ветками, чтобы не раздул ветер, на пастбище для овец, коров, коня, кобыл, осла, мула и жеребят. Животных теперь много, и травы им не хватает, даже сухой. Днем гоняем пастись на неугодья за пределами латифундии.

Для сада жара была бы в тягость, если бы не новый пруд. Речушка сильно обмелела, и расход воды увеличился, но за трое-четверо суток водоем потихоньку наполнялся доверху, после чего его спускали вечером, направляя поток в нужном направлении: на участок огорода, или сад, или, изредка, в виноградник. В этом году, благодаря жаре, ягоды наберут много сахара, получится отличное вино.

Ульи мы переставили в тень, иначе пчелы перестали бы собирать мед. Духота в жилище отбивает у них желание летать. В этом году мы сумели заселить две трети новых ульев. Теперь их двадцать четыре. Хочу довести до полусотни и более. Не только для получения меда, но и ради воска, чтобы делать свечи. После первого сбора изготовили партию с запахом нарцисса, лепестки которого собрали весной и переработали в эфирное масло. Его здесь много дикорастущего. Товар получился очень интересный. Когда горела свеча, помещение быстро наполнялось тонким, ненавязчивым ароматом. Всю партию выкупил мелкооптовый торговец, приехавший первым. Сперва он хотел купить всего пару десятков на пробу. Я пригласил оптовика в свой кабинет, в котором окно было закрыто ставнями, и горела свеча из этой партии — и он принял правильное решение.

Я подсказал жене, как бороться со скукой, живя в латифундии. Если Флавия не может поехать в Рим, пусть Рим приезжает к Флавии. Еще до отъезда из столицы она наприглашала к нам всех своих родственников и подруг. Летом Рим превращается в вонючую духовку. Кто имеет возможность, старается выбраться за город хотя бы ненадолго. Вот к нам и зачастили гости. Теперь в главном здании с утра до вечера было столпотворение, как на римских улицах. Места в латифундии много, еды тоже, так что обременяли не сильно. Правда, кормежка была не эпикурейская, как называли примитивное обжорство, которое сейчас вошло в моду. Бедный философ переворачивается в гробу. Или как там его упокоили? Эпикур призывал находить удовольствие во всех проявлениях жизни, а не превращать ее в гонку за удовольствиями. Зато еды было много. Свои овощи, фрукты, мед, молоко, сыр мягкий и твердый, масло сливочное и оливковое, рыба свежая, копченая, вяленая… Почти каждый день рыбачьи лодки привозили улов. Время от времени резали баранов или кур, голубей, уток. Последние плескались в пруду, когда в нем было много воды.

Мне гости не мешали, и я ничего не ждал от них. Зато для Флавии они были важны. У римлян действует принцип патронажа. Если ты помогаешь кому-то, то он становится твоим клиентом, обязанным помогать тебе. Заодно повышают твой социальный статус. Упрощенно говоря, за лето мы обзавелись несколькими десятками должников, которые по первому зову моей жены кинутся нам на помощь. Иначе больше никогда не окажутся летом в латифундии и вообще в гостях у нас.

Мне это было без разницы. Свои проблемы предпочитаю решать сам. Пригласил всего одного гостя — Факунда Новия. После убытия императора в Малую Азию на усмирение Армении ученый остался без патрона. Не было и работы. Летом никто не начинает новые строительные проекты, поэтому архитекторы не нужны, а богатые ученики разъехались с родителями по виллам, позабыв прихватить учителей. Я помог Факунду Новию перекантоваться до осени. Обычно с утра я занимался делами, а после обеда мы садились в парке в построенной по моему проекту шестигранной деревянной беседке у открытого бассейна и болтали на научные темы. Время от времени я вгонял его в непонятное.

— Представь, что мы крутимся вокруг Солнца, а не наоборот, — предлагал я.

Факунд Новий начинал истово