Читать книгу - "Счастливы неимущие (Евангелие от Матфея). Судебный процесс Березовский-Абрамович. Лондон 2011/12 - Михаил Барщевский"

В.: Не стоит рассказывать длинную историю.

О.: Я не буду вам сейчас этого рассказывать. Но если коротко, то сухой остаток такой, что Борис в Россию не возвращается, и ясно, что он поссорился с Путиным. Соответственно, он уже не сможет Литвиненко защищать. И было вполне естественное решение для Литвиненко бежать, потому что иначе он умер бы за пять лет до того, как он на самом деле умер.

В.: Вам задавали целый ряд вопросов относительно событий 7–8 декабря, и вы говорили о том, что это был памятный такой ужин с Березовским и Патаркацишвили. Вы говорили, что вы помните об этом по трем причинам. Первая причина — это то, что вы обсуждали «Телетраст».

О.: Да, вторая причина была связана с обсуждением Глушкова. Это произошло вскоре после того, как Глушков был взят под стражу. И это произошло через неделю после того, как про меня начали писать в газетах из-за Литвиненко. Литвиненко сидел в той же самой тюрьме, где сидел Глушков, — в СИЗО «Лефортово» ФСБ. Бадри меня отвел в сторону и попросил, чтобы я поговорил с Литвиненко и выяснил, не может ли он найти какой-то способ коммуникации через охранников в тюрьме с Николаем. Потому что он был экспертом в этой области. Это было второе. И третье, что я очень хорошо помню, — это то, что Борис тоже меня после ужина отвел в сторону и попросил организовать американскую визу для господина Андрея Лугового, который в то время был руководителем службы безопасности Бадри и помогал также с организацией безопасности в поместье на Кап д’Антиб. Он не мог приехать в США, но я сказал: «Борис, ты знаешь, я не могу это сделать. Я не понимаю, почему ты так любишь старых бывших полковников ФСБ, будь то Луговой, будь то Путин». Как позже выяснилось, я был прав.

В.: Вам задавали вопрос о том, действительно ли господин Березовский 13 ноября 2001 года принял решение о том, будет он возвращаться в Россию или нет?

О.: Да.

В.: И вы сказали, что у господина Березовского под парами стоял самолет, который был готов лететь в Москву.

О.: Это был 2000 год.

В.: Да, да, в 2000 году, извините, я сказал в 2001 году. Так вы объяснили, что у него под парами был самолет, который был готов лететь в Москву в любой момент. И утром 13 ноября обсуждалось, надо ему лететь или не надо. И что господин Березовский склонялся в пользу того, чтобы все-таки вернуться.

О.: Да.

В.: И 13 ноября, как вы рассказываете, в шато на Кап д’Антиб вы, Горбунова и Елена Боннэр уговорили Березовского не возвращаться.

О.: Да.

В.: Посмотрите, пожалуйста, второй день, закладка 75, страница 268. Здесь говорится об обсуждении с Еленой Боннэр, которая сказала: «Борис, ты добьешься на свободе большего, чем в тюрьме». Это тот самый разговор, о котором вы сейчас говорили?

О.: Да.

Г-н Рабиновитц: Спасибо, господин Гольдфарб.

Г-жа Дэвис: Прошу прощения, Ваша Честь, мы сейчас проверили за несколько минут, и выяснилось, что выставка Дали открылась только 3 июня 2000 года. Господин Гольдфарб, вы минуту назад сказали, что вы помните встречу на мосту, потому что вы помните, что вы выходили с выставки Дали. А она открылась только 3 июня. То есть, соответственно, вы неправильно вспомнили.

О.: Да, может быть, это неправильно насчет выставки Дали.

Г-жа Дэвис: Спасибо, господин Гольдфарб.

Судья Элизабет Глостер: Господин Рабиновитц, у вас будут еще какие-нибудь вопросы в связи с вновь открывшимся фактом? Нет? Хорошо. Спасибо, господин Гольдфарб. Вы завершили дачу показаний.

Свидетель уходит.

Г-н Рабиновитц: Следующий наш свидетель — господин Джейкобсон.

(Господин Джеймс Джейкобсон — сотрудник бывшего юриста Березовского Стивена Кертиса.)

Г-н Сампшн: Господин Джейкобсон, я хочу четко вам сразу же объяснить, я в ходе вашего перекрестного допроса буду утверждать, что в 2001 году господин Кертис придумал фальшивые сделки для господина Березовского и господина Патаркацишвили, для того чтобы обмануть банки относительно источника происхождения их средств. Я не утверждаю, что вы лично собирались или были намерены каким-то образом помогать в отмывании денег и обманывать банки…

Судья Элизабет Глостер: Извините, там что, кто-то кофе пьет в зале? Вам нельзя ни пить, ни есть в суде.

В.: Господин Джейкобсон, было ли вам очевидно, что большие суммы, исходящие из средств, которые принадлежали господину Абрамовичу в Латвийском банке, создадут проблемы для Clydesdale Bank (британского банка. — Прим. ред.)?

О.: Да.

В.: То есть банку трудно будет определить происхождение этих средств?

О.: Да, это так.

В.: Сказал ли банк, что из-за этих проблем нужно, чтобы эти средства поступили из Абу-Даби вместо Латвии?

О.: Да.

В.: Почему? Потому что банк уже проверил шейха Султана, его семью и соратников?

О.: Да, это так.

В.: 17 мая 2001 года, как вы сообщаете нам в ваших свидетельских показаниях, господин Кертис поехал на юг Франции встретиться с господином Березовским, с господином Патаркацишвили и господином Фомичевым? Вы описываете, как был подготовлен договор (относительно платежей. — Прим. ред.) и что экземпляр этого документа вы по телефаксу направили господину Кертису, пока тот был на юге Франции. Жирным шрифтом даны комментарии. Это вроде как советы, пять пунктов nota bene, которые Березовскому и Патаркацишвили должен был дать господин Кертис. Второй пункт nota bene гласит, что господин Кертис советует подписать прямое соглашение с господином Абрамовичем, чтобы принудительно получить платежи от него в Англии. Вы видите это?

О.: Да.

В.: То есть похоже, что предполагалось, что между господином Березовским и Патаркацишвили, с одной стороны, и Абрамовичем — с другой, был подписан контракт, а средства будут проводиться через шейха Султана?

О.: Это возможно.

В.: То есть должна была быть заключена прямая сделка, но для наличности был придуман такой окольный путь?

О.: Возможно.

В.: Дальше в этой записке описывается схема, в рамках которой будет подписан прямой контракт между господином Абрамовичем, с одной стороны, и господином Березовским и Бадри — с другой. Он предлагает соглашение, в рамках которого господин Абрамович выплатит 1,3 миллиарда шейху, и не за «Сибнефть», а якобы за какую-то нефтяную концессию, вы видите это, да?

О.: Да.

В.: Предлагалось, что шейх предоставит господину Абрамовичу либо его компаниям концессию на геологоразведочные работы на нефть на суше на Ближнем Востоке, а как раз известно, что на этой территории не было нефти.

О.: Да, это предполагалось.

В.: Согласитесь ли вы, что предоставление нефтяной концессии на территории, где известно, что нет никакой нефти, предполагает осуществление фиктивной сделки?