Читать книгу - "Ликвидаторы КГБ - Александр Колпакиди"

Такая же участь постигла и других командиров наиболее активных отрядов. Так, в августе 1921 года в Монголии частями Красной Армии совместно с монгольскими советскими войсками был разбит отряд барона Унгерна, а сам он через некоторое время был выдан чекистам предавшими его монгольскими сподвижниками. 15 сентября 1921 года в Новониколаевске состоялось открытое судебное заседание Чрезвычайного революционного трибунала, который приговорил Унгерна к смертной казни. А в конце марта 1922 года в Горном Алтае был разгромлен отряд казачьего есаула Александра Кайгородова. При этом он сам 10 апреля был убит при попытке задержания отрядом ЧОНа.

Дело Дутова пытался продолжить полковник Павел Иванович Сидоров, подготовивший план вторжения в СССР. Но чекисты не дремали, и 16 августа 1922 года Сидоров был убит внедренным в его окружение агентом К. Мухамедовым.

Заканчивая разговор о ликвидации генерала Дутова и других командиров белых отрядов в Северном Китае и Монголии, следует отметить, что этим не только была стабилизирована обстановка у границы с Синьцзяном, но и было положено начало систематическим операциям советских спецслужб, направленным на физическое уничтожение руководителей белой эмиграции, представлявших видимую опасность для советского режима.

Погиб при задержании: Виктора Покровского

Среди тех, кого в Москве хотели «ликвидировать» в первую очередь, был бывший командующий Кавказской армией генерал-лейтенант Виктор Леонидович Покровский. В эмиграции он «прославился» неоднократными попытками организации десантов на территорию Советской России. Однако эта затея по разным причинам несколько раз терпела неудачу. А затем в ноябре 1922 года он попытался оказать вооруженное сопротивление болгарским полицейским, был тяжело ранен и через несколько часов умер в госпитале. Почти сразу же эмигранты поспешили обвинить в его смерти советских агентов, которые якобы его выследили и сообщили о его местонахождении в правоохранительные органы. Авторы этой версии скромно умалчивают, зачем болгарским полицейским потребовалось задерживать белогвардейского генерала и почему они применили оружие. Об этом чуть ниже, а пока краткое жизнеописание Виктора Покровского.

Он родился в 1882 году. В 1906 году окончил Одесский кадетский корпус, в 1909 году Павловское военное училище. В 1912–1913 годах учился в классе авиации Петербургского политехнического института, а в 1914 году окончил Севастопольскую авиашколу. В годы Первой мировой войны служил в авиации — командир эскадрильи, а с 1917 года — штабс-капитан и командир 12-го армейского авиационного отряда в Риге. В 1915 году, будучи летчиком 2-го Сибирского корпусного авиаотряда, прославился на всю Российскую империю, впервые на Восточном фронте сбив германский самолет тараном. После Октябрьской революции сформировал на Кубани 2-й Добровольческий отряд, во главе которого начал воевать с большевиками. После первоначальных успехов был вынужден оставить Екатеринодар 1 марта 1918 года. Назначен Кубанской радой командующим войсками Кубанской области и произведен в полковники, а затем в генерал-майоры. Командовал Кубанской армией, ушедшей в Ледовый поход, до ее соединения с Добровольческой армией в ауле Шенджий. В Добровольческой армии — командир конной бригады и дивизии. В ВСЮР — командир 1-го Кубанского казачьего корпуса в составе Кавказской армии генерала Врангеля. За взятие Камышина генералом Деникиным был произведен в генерал-лейтенанты. С ноября 1919 по февраль 1920 года — командующий Кавказской армией (после генерала Врангеля). В апреле 1920 года эмигрировал из Советской России.

Врангель так охарактеризовал в мемуарах Покровского:

«…я знал по работе его в Петербурге в офицерской организации, возглавляемой графом Паленом. В то время он состоял на службе в авиационных войсках в чине штабс-капитана. Незаурядного ума, выдающейся энергии, огромной силы воли и большого честолюбия, он в то же время был мало разборчив в средствах, склонен к авантюре»^[247].

Хотя Виктор Покровский прославился не только своим честолюбием и авантюризмом, но и своими поступками. Снова процитируем Врангеля:

«На заседание Краевой рады прибыл, кроме генерала Покровского и полковника Шкуро, целый ряд офицеров из армии. Несмотря на присутствие в Екатеринодаре ставки, как прибывшие, так и проживающие в тылу офицеры вели себя непозволительно распущенно, пьянствовали, безобразничали и сорили деньгами. Особенно непозволительно вел себя полковник Шкуро. Он привел с собой в Екатеринодар дивизион своих партизан, носивший наименование «Волчий». В волчьих папахах, с волчьими хвостами на бунчуках, партизаны полковника Шкуро представляли собой не воинскую часть, а типичную вольницу Стеньки Разина. Сплошь и рядом ночью после попойки партизан Шкуро со своими «волками» носился по улицам города с песнями, гиком и выстрелами. Возвращаясь как-то вечером в гостиницу, на Красной улице увидел толпу народа. Из открытых окон особняка лился свет, на тротуаре под окнами играли трубачи и плясали казаки. Поодаль стояли, держа коней в поводу, несколько «волков». Ela мой вопрос, что это значит, я получил ответ, что «гуляет» полковник Шкуро. В войсковой гостинице, где мы стояли, сплошь и рядом происходил самый бесшабашный разгул. Чесов в 11–12 вечера являлась ватага подвыпивших офицеров, в общий зал вводились песенники местного гвардейского дивизиона и на глазах публики шел кутеж. Во главе стола сидели обыкновенно генерал Покровский, полковник Шкуро, другие офицеры. Одна из таких попоек под председательством генерала Покровского закончилась трагично. Офицер-конвоец застрелил офицера татарского дивизиона. Все эти безобразия производились на глазах главнокомандующего, о них знал весь город, в то же время ничего не делалось, чтобы прекратить этот разврат»^[248].

Хотя Покровский прославился не только гулянками, но и исключительной жестокостью: он и сам был скор на бессудные казни «сочувствующих большевизму», и подчиненные ему военно-полевые суды в занятых местностях бу квально сооружали частоколы из виселиц. Войска, которыми он командовал, отличались массовыми грабежами населения, соперничая в этом плане с кубанскими частями генерала А.Г. Шкуро.

Выехав из Крыма в мае 1920 года, Покровский какое-то время жил в Париже, Берлине и Вене. Его деятельная натура никак не мирилась с вынужденным эмигрантским бездельем. Отличаясь предприимчивостью, доходившей зачастую до авантюризма, и отвагой, он хватался за все способы продолжения борьбы. Такую возможность давали незатухающие, но разрозненные и плохо организованные вспышки вооруженного сопротивления большевикам на Кубани, сведения о которых разными путями доходили до эмиграции. Вдобавок, его воинственные и честолюбивые замыслы подогревались сообщениями старых соратников о настроениях кубанских казаков в Сербии.

В 1922 году он поселился в Варне и начал подготовку десантной операции на Черноморском побережье Кубани. Он планировал организовать на территории Советской России вооруженных и политически подготовленных кадров для организации антибольшевистской пропаганды, диверсий и терактов. Предполагалось объединить разрозненные группы повстанцев и весной поднять на Северном Кавказе массовое повстанческое движение. Вопреки распространенному мнению, Покровский действовал самостоятельно и к помощи других лидеров белогвардейской эмиграции не прибегал. Правда, это не спасло его операцию от «провала». С момента начала подготовки десанта в Москве внимательно следили за всеми действиями Покровского. Одна из причин такой осведомленности большевиков — излишняя болтливость будущих участников операции. Слухи о готовящемся десанте быстро стали расползаться среди офицеров и казаков. Чтобы преподать урок членам организации, по приказу Покровского был убит атаман кубанской Варненской станицы генерал Муравьев, заподозренный в излишней болтливости. Другая серьезная проблема — отсутствие оружия и боеприпасов. Желающих воевать с большевиками, тем более если за это обещали еще и платить, было предостаточно, а вот оснащать их было нечем. Никто не хотел ссорится с болгарскими властями. В свою очередь София не хотела осложнять своих взаимоотношений с Москвой. Поэтому когда полиция узнала о планах Покровского, то нанесла упреждающий удар — многие члены организации были арестованы. А сам генерал с несколькими своими единомышленниками сумел скрыться из Варны.