Читать книгу - "Гнев Нефертити - Жеральд Мессадье"

Краснолицые были вооружены палками.

Несколько жрецов и священнослужителей повернули головы в их сторону. Краснолицые вырвались вперед и начали с криками избивать воинов. Другие, оказавшиеся в голове процессии, взялись за царского посланника. Они пытались сорвать с него золотые нагрудные латы. У посланника слетел парик. Раздались крики, завязалась драка. Носильщики опахал принялись защищать своего господина, нанося удары рукоятками опахал.

Тут же откуда-то сбоку из толпы выскочили охранники и попытались отогнать краснолицых от процессии. Их было много, около двухсот человек. Толкотня превратилась в потасовку. Статуя Осириса угрожающе раскачивалась на платформе. Раздавались крики паники и боли. Прошло не меньше двадцати минут, прежде чем стража скрутила порядочно избитых краснолицых и отправила их в управу.

Раскрасневшийся после потасовки царский посланник подобрал свой парик, отряхнул его, как мог, от пыли и надел на голову. Не менее красный верховный жрец беспрерывно изрыгал ругательства. К счастью, охранники быстро справились с ситуацией. Церемония продолжилась. До Священного холма оставалось несколько минут ходу. Пока толпа распевала гимны, верховный жрец, царский посланник и священнослужители приступили к погребению бога — это был ритуал только для посвященных.

«Появились Четыре Стражника! Четыре Стражника восстановили порядок!» — пели священнослужители. Толпа пела вместе с ними.

Четверо мужчин в масках с головами ястреба, льва, змеи и быка отделились от толпы и стали заковывать в цепи злых людей с черными лицами. Ястреб символически пронзил их заостренной палкой.

«Хорус поразил их! Хорус вернул Солнце на место! Хорус вернул Луну на место!»

Львиную долю доходов Ай получал от торговли фимиамом, миррой, специями, жемчугом, кораллами и другими экзотическими товарами. У него была лавка в порту Косеира, на берегу Тростникового моря. Поставщики приплывали из таких далеких стран, что никто даже не знал их названий, но было точно известно, что их жители не умели получать бронзу. Десять наконечников стрел, выкованных в Мемфисе, стоили сто жемчужин или десять мешков гвоздики.

Один раз в месяц торговые представители господина Ая уезжали продавать свои товары в Фивы. Горожане были помешаны на предметах роскоши. Большим спросом пользовались масла цивета и мускуса для женских духов, перец и шафран, необходимые для приготовления жареной утки и для сохранения мужской силы, розовый жемчуг для нежных ушек и другие разорительные безделушки.

Торговые представители чаще всего останавливались в Ахмине, чтобы отчитаться, что они продали и что купили. Иногда Ай оказывал им честь и приглашал к себе на ужин. А если дела шли великолепно, то он устраивал для них представление с обнаженными танцовщицами.

Однажды, вернувшись из Фив, один торговый представитель доложил своему господину, что, вопреки бытующему мнению, царь находится не в древней столице.

Ай удивленно поднял брови и спросил:

— Кто-нибудь знает, где он?

— Я слышал, что он вернулся в Ахетатон.

Властелин Ахмина, отец жены военачальника Хоремхеба и умершей царицы теперь конфликтовал и с членами Царского совета, и со священнослужителями. У него были все причины подозревать Хумоса и других верховных жрецов как соучастников убийства своей дочери, поэтому он был очень осторожен и спал на своем корабле.

На следующее утро Ай отправился в трактир, где его никто не знал, и спросил у хозяина, не слышал ли тот о том, что правители перебрались в Ахетатон. Трактирщики и цирюльники лучше всех были осведомлены о делах в царстве.

— Нет, они все еще в городе, — ответил трактирщик.

Ай задумался. Ему были нужны более подробные сведения. Единственным человеком, с которым он смог бы об этом поговорить, был Пентью. Но бывший лекарь не знал, что Меритатон известно, что он отравил Нефертити. С Аем его связывало лишь то, что они оба участвовали в отравлении Эхнатона. Собственно говоря, у Пентью не было причин отказаться от разговора с Аем.

Ай отправился в зал Архива и попросил судебного исполнителя предупредить Пентью, что его у входа ждет «друг из Ахмина».

Через какое-то время пришел Пентью. Когда он увидел Ая, его лицо вытянулось.

— Господин Ай! — воскликнул он. — Какое счастье!

Ай ничего не ответил и лишь иронично смотрел на него.

— Пойдем в трактир, выпьем пива, — предложил он.

Пентью не мог ему отказать. Он знал, где находится ближайший трактир, в котором за большой кубок пива, вина или меда можно было заплатить маленьким медным колечком. Около дюжины торговцев утоляли жажду, сидя за столами, по которым ползали мухи — те тоже утоляли жажду, жадно набрасываясь на пролитые капли напитков. По вечерам здесь молоденькие девушки с разукрашенными грудями зажигали взгляды мужчин. Ай и Пентью выбрали столик в дальнем углу. Когда они уселись, Ай все так же иронично произнес:

— Я думал, что ты умер после разговора со Сменхкарой.

— Как видишь, нет, — сказал Пентью, пытаясь сохранить жизнерадостный тон. — Мне тогда стало плохо от жары.

— От твоих жарких признаний?

— Каких признаний?

— Меритатон спряталась за занавесом в кабинете Сменхкары. Она мне все рассказала.

Пентью побледнел. От страха пот выступил у него на лбу и над верхней губой. Онемев, он растерянно склонился над столом, вытянув шею.

— Ты рассказал Сменхкаре все, и он отдалил тебя, чтобы избежать скандала. Это ты дал яд моей дочери, — заявил Ай. Его голос дрожал от холодной ненависти.

Пентью оцепенел. Ай сделал большой глоток пива.

— Пей, тебе полегчает, — сказал он.

Ай спрашивал себя, может ли в этот раз Пентью не выдержать и умереть. В любом случае, бывший лекарь больше не разыгрывал комедию, пытаясь казаться жизнерадостным. Он взял кубок и долго пил из него.

— Как и все подлецы, Пентью, ты толстокожий, — равнодушно произнес Ай. — Ты столько людей втянул в свои махинации, что даже преступники не могут сдать тебя из боязни попасться.

— Царь простил меня, — хрипло сказал Пентью.

— Царь! — презрительно повторил Ай. — Этот земляной червь! Он простил убийцу своего брата. Какое великодушие! Он пощадил тебя, потому что ты помог ему избавиться от моей дочери!

Пентью сжал челюсти. Он не мог открыто объявить войну господину Аю, одному из самых могущественных людей страны. Ай был решительным человеком. Его агенты могли и не использовать яд, а просто пырнуть жертву кинжалом.

— Чего ты от меня хочешь?

— Я ничего не хочу. Я хочу знать, где Сменхкара?

— Он отправился отдохнуть в Ахетатон.

— Я знаю. Но что из этого следует?

— Дворец в Фивах очень мал для него и его семьи.

— Его семьи! Кто уехал с ним?