Читать книгу - "Советско-польские войны. Военно-политическое противостояние 1918-1939 гг. - Михаил Мельтюхов"

а) В отношении Англии:

Военно-морской флот.

Разрешаются наступательные действия. Торговую войну подводным лодкам вести согласно положению о захвате трофейного имущества. Подготовиться к усилению морской войны вплоть до объявления зон опасности. Принятие решения об этом усилении оставляю за собой. Установить в проливах Балтийского моря минные заграждения, не затрагивая прав нейтральных стран на их территориальные воды. В Северном море осуществить заградительные меры в целях собственной обороны и наступательных действий против Англии.

Авиация.

Наступательные действия против английских военно-морских сил в военных гаванях и открытом море (включая Ла-Манш), а также против вполне точно опознанных транспортов с войсками следует разрешать только тогда, когда последуют соответствующие наступательные действия в воздухе с английской стороны против таких же целей или же будут иметься особенно благоприятные виды на успех. То же самое относится к использованию соединений морской авиации. Решение о налетах на территорию английской метрополии и торговые суда оставляю за собой.

в) Против Франции:

Сухопутные войска.

Предоставить открытие военных действий на западе противнику. Вопрос об усилении находящихся на западе сухопутных войск за счет еще имеющихся в распоряжении сил решает главнокомандующий сухопутными войсками.

Военно-морской флот.

Наступательные действия против Франции разрешаются лишь тогда, когда последняя откроет военные действия. В таком случае распоряжения, данные против Англии, равным образом относятся и к Франции.

Авиация.

Наступательные действия против Франции разрешить лишь после начала соответствующих французских налетов на германскую территорию. Руководящим принципом должно служить: не вызывать развязывания воздушной войны действиями со стороны Германии. В целом при использовании авиации на западе руководствоваться тем, что после разгрома Польши она должна сохранить свою боеспособность для решения исхода войны против западных держав».^[528]

Кроме того, Германия попыталась втянуть в войну с Польшей соседние страны, что должно было воздействовать на Англию и Францию и удержать их от начала реальных действий. Так, 3 сентября Риббентроп в беседе с венгерским послом в Берлине Д. Стояи задал ему вопрос, не хотела бы Венгрия присоединить часть Польской Украины с городами Турка и Самбор. 7 сентября в беседе с приехавшим в Берлин венгерским министром иностранных дел И. Чаки Риббентроп вновь старался уточнить, «есть ли у Венгрии территориальные требования к Польше», но Будапешт постарался уклониться от подобных намеков. 9 сентября Германия просила Венгрию разрешить использовать железную дорогу Кашша — Надьсалану — Велеште для переброски германских частей в Польшу. Однако после консультации с Италией Венгрия 10 сентября ответила отказом, сославшись на свое нежелание участвовать в каких-либо «военных акциях против Польши».^[529] 10 сентября Германия предложила Литве направить войска для занятия Вильно, но литовская сторона предпочла сохранить объявленный 1 сентября нейтралитет.^[530] Единственным союзником Германии в войне с Польшей оказалась Словакия, предоставившая свою территорию для германских войск и использовавшая с 1 сентября 3 свои дивизии под общим руководством военного министра генерала Ф. Чатлоша против польских пограничников. 5 сентября словацкие части участвовали в атаках Дукельского перевала.^[531] Правда, никто в мире не заблуждался на счет «суверенности» Словакии.

Тем временем польские представители в Англии и Франции столкнулись с обструкционистской позицией Лондона и Парижа. Французский главнокомандующий генерал М. Гамелен не пожелал принять польского военного атташе, хотя в телеграмме на имя Рыдз-Смиглы от 3 сентября заверял его, что завтра он начнет военные действия на суше.^[532] В действительности Гамелен 5 сентября полагал, что у Польши нет шансов на продолжение сопротивления, что «является очередным поводом для сохранения наших сил» и отказа от наступления на Германию.^[533] Вечером 6 сентября в Париж поступила польская нота, в которой сообщалось о пессимистических настроениях германского населения в связи с начавшейся войной и предлагалось «нанести удар по моральному состоянию врага». Для этого следовало: «1) Провести против территории Германии операцию военно-воздушных сил союзников, которая в результате энергичных бомбардировок военных объектов убедила бы население в том, что союзники ведут войну активно, и вызвала бы панику в центрах.

2) Прорвать хотя бы в двух пунктах линию Зигфрида с целью ликвидации мифа о ее неприступности…

3) Провести хотя бы небольшой морской десант на германское побережье».^[534]

7 сентября Варшава получила французский ответ, согласно которому «завтра, а самое позднее утром послезавтра будет проведена сильная атака французских и английских бомбардировщиков против Германии, которая, может быть, будет распространена даже до тыловых построений на польском фронте». Понятно, что такой ответ обнадежил поляков, которые не знали, что в действительности Париж избегал бомбардировок территории Германии, опасаясь ответных мер люфтваффе. Схожую позицию в этом вопросе заняли и англичане. 4 сентября английские ВВС впервые атаковали германские военные корабли в районе Киля. Бомбы попали в «карманный» линкор «Адмирал Шеер» и легкий крейсер «Эмден». Однако они отскочили от бронированной падубы линкора прежде, чем успели взорваться. Крейсер получил незначительные повреждения не столько от бомб, сколько от рухнувшего на него сбитого бомбардировщика».^[535]

В итоге 7 сентября польский военный атташе во Франции был вынужден констатировать в своем донесении в Варшаву: «на западе никакой войны фактически нет. Ни французы, ни немцы друг в друга не стреляют. Точно также нет до сих пор никаких действий авиации. Моя оценка: французы не проводят ни дальнейшей мобилизации, ни дальнейших действий и ожидают результатов битвы в Польше».^[536] Польские представители продолжали настаивать и просить французское руководство выполнить свои обязательства перед Варшавой. Это вызвало раздражение Гамелена, который писал: «Польский военный атташе продолжает нам надоедать! Я знал также, что польский посол в Париже проявлял нервозность и даже несправедливость в отношении французской армии и особенно авиации». Единственное, чего добились поляки, было обещание послать в Польшу через Румынию военное снаряжение и боеприпасы, которые так и не были посланы ввиду разгрома Польши. В середине сентября генерал Гамелен записал в дневнике, что Франция может оказать помощь Польше в 1940 г., а к наступлению на широком фронте она подготовится в 1941 или 1942 гг.