Читать книгу - "Поражения, которых могло не быть. Эпоха мировых войн - Григорий Попов"

Противники Рузвельта стали рассматривать «сделку с Дарланом» как политико-правовой прецедент, который мог, по их мнению, стать поводом для переговоров с Муссолини либо Гитлером. Ответственность за соглашение с Дарланом возлагали на ЦРУ, которое с тех пор стало приобретать большой вес именно в процессе принятия стратегических решений Белого дома.

Однако операция «Факел» в конечном счете оказалась неудачной, поскольку главная ее задача — занять американскими войсками Тунис в течение короткого времени — провалилась. Итало-немецкие силы захватили Тунис, создав там укрепленные оборонительные зоны, поэтому теперь американцам предстояло сражаться с Роммелем и отборными итальянскими войсками. Роммель получил возможность получать снабжение по более коротким морским коммуникациям, соединявшим Сицилию с Тунисом^[333], что было настоящим подарком для немцев.

Рузвельт, приняв решение об операции «Факел», излишне полагался на агентуру в Северной Африке, работавшую непосредственно на Белый дом, то есть на президента. Итогом «Факела» стало втягивание американских войск в операции в Северной Африке, войну в пустыне, к которой их не готовили. Силы, подготовленные Маршаллом для вторжения во Францию в 1943 г. (план операции «Round-up»), были срочно переброшены из Англии в Алжир, чтобы блокировать итало-германские силы в Тунисе. Семь дней — столько примерно должна была длиться операция «Факел» — превратились в долгие семь месяцев противостояния за кусок Сахары^[334].

Стал ли «Факел» причиной упущенных возможностей западных союзников? Именно в том, что высадка во Франции произошла не в 1943 г., а в 1944 г., упрекали Рузвельта и его генералов как правые, так и левые историки. Во-первых, чтобы ответить на этот вопрос, нам надо понять, что «Факел», по замыслу Рузвельта, должен был высвободить ресурсы англичан для операций в Европе, в первую очередь тоннаж транспортов, которых в 1942 г. не хватило, чтобы даже перебросить в Египет американскую танковую дивизию. Во-вторых, надо было покончить с режимом Виши, который вполне мог превратиться к 1943 г. в полноценного союзника Гитлера, что уже показали события мая 1941 г. в Сирии. В таком случае высадившимся во Франции западным союзникам пришлось бы сражаться не столько с немцами, сколько с французами, что дало бы Гитлеру дополнительные политические бонусы. В-третьих, американцы хотели получить плацдарм в Северной Африке для операций против Италии, которая экономически могла вполне усилиться в 1943 г. за счет роста энергетических поставок из Германии и Румынии, итальянские дивизии оказывали сильное давление на югославских партизан. Гитлер был заинтересован в итальянских поставках продовольствия и бокситов.

Теперь мы переходим к Италии. Как мы видели выше, уже в 1924 г. между НСДАП и режимом Муссолини установились хорошие отношения. Правда, до 1937 г. дуче было не до европейских дел, он сначала завоевывал Ливию, а затем — Эфиопию. Потом его взоры обратились на Югославию, которая с 1939 г. стала фигурировать в планах итальянского Генштаба как вероятный противник, когда будущей войне в африканских колониях итальянскими маршалами отводилась скромная оборонительная роль. Главной целью своей будущей наступательной войны в 1939 г. Рим считал Грецию^[335].

Война в Эфиопии и дальнейшее содержание там группировки войск спровоцировали рост военных расходов, поэтому Италия почти не сделала стратегических запасов продовольствия и сырья перед объявлением войны Франции.

Для Германии Италия могла стать как союзником, так и врагом. Дело в том, что свои планы в отношении Балкан имел и Гитлер. К тому же дуче вполне мог переметнуться в чужой лагерь, в середине 1930-х гг. в отношениях между ним и французским правительством стал немного «подтаивать лед», несмотря на проблему Эфиопии.

Остаться в стороне от нового передела мира Муссолини, конечно, не желал, оставался только вопрос, на чьей стороне он будет. В любом случае для Германии вступление Италии в войну не означало ничего хорошего: если Муссолини стал бы союзником Новой Антанты, то Германии потребовалось бы развернуть в Австрии несколько дивизий, но в случае выступления Рима на стороне «Оси» немцам надо было посылать свои войска в зону Средиземноморья.

У Италии и Германии были еще взаимные экономические интересы. Когда в июне 1940 г. стало понятно, что Франция проиграла войну, Италия выступила на стороне Германии. Но до 1940 г. Британия и Франция выступали главными экономическими партнерами Рима. Однако их поражения означали, что поставки энергетического сырья и металлов в Италию прекратятся в любом случае. В экономическом смысле дуче теперь мог рассчитывать в непростой ситуации только на «Ось».

Главной проблемой Италии в начале Второй мировой войны было не то, что у ее армии было мало танков, их можно было закупить в Германии, против чего Гитлер не возражал, или произвести на заводах «Фиат», нет, итальянские войска были разбросаны на обширных пространствах Африки. Далее, генеральная стратегия дуче летом 1940 г. подразумевала, что после подписания мира в Компьенском лесу Англия уже не представляет серьезной угрозы даже в Африке, и перед Италией стоит задача «ухватить» как можно больше кусков в Европе, чтобы не оказаться в той ситуации, когда, по Версальскому договору, ей досталось очень мало. Поэтому почти вся мобилизованная в самой Италии автомобильная техника была сконцентрирована в районе Венеции для обеспечения мобильности войскам, которые должны были вторгнуться в Югославию. Это обстоятельство спровоцировало дефицит автотранспорта в Ливии, что в итоге привело к провалу наступательных действий итальянской группировки против Египта (это уже было независимое с 1936 г. государство, на территории которого на основе аренды баз располагался ограниченный контингент британских войск).

В октябре 1940 г. дуче все-таки вступил в конфликт с Грецией, которую Риббентроп сравнивал с Норвегией, так как обе страны могли стать, каждая в своей время, местами развертывания британских военно-воздушных соединений. Муссолини бросил в Албанию войск по численности личного состава в пять раз больше, чем в Ливию. Модернизация портов Ливии затянулась, поскольку немалые средства были направлены на расширение порта Дураццо в Албании. Большая часть сил военного флота Италии была сконцентрирована на защиту коммуникаций в Ионическом море, когда на защиту конвоев в Ливию в конце 1940 г. были назначены только 73 тыс. т тоннажа боевых судов. Лишь к маю 1941 г. итальянцы кардинально увеличили численность автотранспорта в Ливии, что было вызвано уже немецким давлением и поражением Греции. Однако объем грузов, перевезенных итальянскими судами в Африку, составил за первое полугодие 1941 г. 396,6 тыс. т, когда в Грецию было переправлено морем 572,3 тыс. т^[336].