Читать книгу - "Проклятие любви - Паулина Гейдж"

– Ты была занята переездом отца? – сказала Тейе, и Мутноджимет кивнула.

– Все позади, я ужасно устала, тетушка. Сегодня я спала дольше обычного. Прости, что не вышла встретить тебя. Как только получу известие о том, что отец устроился на новом месте и вещи благополучно доставлены, я тоже поеду на север, чтобы присоединиться к мужу.

– Ты счастлива с Хоремхебом?

Вопрос удивил Мутноджимет. Она подняла свои разлетающиеся брови и усмехнулась.

– Да. Он не требует от меня что-то сверх того, что нравится мне самой, и научил меня не преступать границы дозволенного, и при этом он сохраняет мое уважение. Он становится довольно влиятельным при дворе, ты знаешь.

– Знаю, – коротко ответила Тейе. – Тебе удалось найти новых карликов?

– Хоремхеб писал в последнем письме, что они ждут меня в Ахетатоне. Они ему стоили целого состояния.

– Он быстро сколотит новое. – Тейе пристально разглядывала расслабленные и поникшие точеные плечи под прозрачной тканью, длинные ноги, скрещенные в лодыжках, смуглые соски – ее халатик распахнулся и спадал на землю. – Думаешь, тебе понравится новый город фараона?

Мутноджимет пожала плечами.

– Это чудо надо видеть. Игрушка, огромной красоты игрушка, один огромный храм. Я счастлива там, где у меня есть друзья. Конечно, мужу пожаловали поместье, где мы будем жить, – ничего подобного я никогда не видела. Фараон не пожалел средств, чтобы показать, как он доволен своими придворными. Так что мне понравится в Ахетатоне.

– Я слышала, что Тии решила переехать из Ахмина.

Мутноджимет рассмеялась, вскинув подбородок, и опрокинула свою чашу над головой. Вода тонкой струйкой потекла по ее шее к пупку и начала собираться в ложбинке между сомкнутыми коленями.

– Матушка пытается снова стать примерной женой. Ей это не идет. Хотя отец выстроил для нее очень уединенное поместье на противоположном от города берегу реки, она вскоре начнет тревожиться и метаться, пока зов Ахмина не станет слишком сильным. Потом она незаметно улизнет.

– Эйе любит ее.

– И она его тоже. Не в этом дело, тетушка. Только в Ахмине она чувствует себя в безопасности.

Я понимаю, – подумала Тейе с внезапным приливом сочувствия к прекрасной, вечно растрепанной жене Эйе.

– Мутноджимет, я пришла сюда сегодня не только посплетничать. У меня к тебе дело, – прямо сказала она. – Это не священный приказ, требующий неукоснительного выполнения. Ты можешь отказаться, если хочешь.

Мутноджимет заулыбалась.

– Ты хочешь, чтобы я сделалась твоей осведомительницей в Ахетатоне, не правда ли, богиня?

Тейе криво усмехнулась. Она недооценила степень проницательности, скрытой под этим томным безразличием.

– Да. И я хорошо заплачу тебе. Ты стоишь в стороне от борьбы за власть. Тебя ничего не заботит, поэтому ты сможешь обстоятельно рассказывать обо всем, что видишь и чувствуешь.

– Хоремхебу это не понравится, – резко возразила Мутноджимет. – И это неправда, что меня ничего не заботит – Ее глаза прояснились, и она пристально смотрела на Тейе – Меня заботит мой муж. Я не стану подвергать его опасности или риску впасть в немилость.

– Однако о твоих похождениях не сплетничает при дворе только ленивый.

– Фи! Скоротать бесконечные полуденные часы, наслаждаясь красивым телом, что из этого? А за Хоремхеба я готова пойти на убийство.

Тейе скрыла свое удивление.

– Став моей осведомительницей, ты, в конечном счете, сделаешься его защитой. Это только вопрос времени, пока те, кто окружает моего сына, увидят необходимость заставить его понять, где правда. Хоремхеб, конечно, не может верить ни в превосходство Атона, ни в малодушную политику умиротворения, которую ведет Эхнатон в отношении империи. Фараон нуждается в истинных друзьях, Мутноджимет, в людях, которые смогут противостоять ему ради его же блага.

– Хоремхеб переехал в Ахетатон только потому, что фараон пообещал ему монополию на нубийское золото, которой в настоящее время владеют жрецы Амона, – ответила Мутноджимет, – и, возможно, потому, что он уже имеет некоторое влияние. Он любит твоего супруга, императрица, независимо от того, верит он в его правоту или нет. Он не понимает его, но он готов быть преданным.

– Хоремхеб всегда был предан мне!

– Он и сейчас тебе предан, но нам нужно как-то жить, и, кроме того, он ничего бы не добился, если бы остался в опустевшей Малкатте или отправился охранять границу, хотя отец и пытался отослать его обратно. – Она встала, скользнула к бочонку и зачерпнула еще воды. Тейе покачала головой, отказавшись от предложенной чаши, и Мутноджимет, прислонившись к колонне, выпила сама. – Ты можешь поклясться, тетушка, что не станешь замышлять никаких заговоров с участием моего мужа?

– Разумеется, я могу поклясться! Хоремхеб – лучший из молодых военачальников Египта, и я знаю, что для него преданность своей стране превыше всего.

– А сколько ты будешь мне платить?

Тейе улыбнулась про себя.

– Сотня новых рабов каждый год, из любой страны по твоему выбору. Четверть моих доходов от торговли с Алашией. И разрешение распахать и оросить сто акров земель в моем поместье в Джарухе, прикажешь возделывать их для себя.

Мутноджимет кивнула.

– Договорились. Но я буду сама решать, о чем тебе докладывать, не обязательно о том, о чем ты захочешь знать, и не буду диктовать никаких посланий, чтобы потом их нельзя было обратить против меня.

– Я думала об этом. Дам тебе своего раба с отрезанным языком. Ты будешь пересказывать ему свои доклады, а по приезде он будет записывать их в моем присутствии. Я буду читать донесения и сразу сжигать их.

– Императрица, ты знаешь, что я ленива и не стану бегать, запыхавшись, с одного приема на другой или околачиваться у закрытых дверей, в надежде услышать какую-нибудь новость. Кроме того, я не уверена, что могу доверять тебе.

– Тогда приставь ко мне своих шпионов.

Они обе рассмеялись. Мутноджимет сползала спиной вниз по колонне, пока не опустилась на корточки.

– Мне не нужны от тебя отчеты о царской политике, – помолчав, продолжала Тейе. – Я хочу знать о том, что витает в воздухе, хочу знать о настроениях людей. Тебе не придется посылать сообщения регулярно. Уверена, что Эйе тоже будет держать меня в курсе.

– Фараон выстроил там для тебя огромный дом, – тихо сказала Мутноджимет. – Зачем ты остаешься здесь, в клонящемся к упадку городе? Это из-за моей вздорной сестры?

– Я – богиня, – холодно ответила Тейе и поднялась. Мутноджимет небрежно поклонилась. – Да живет твое имя вечно, – закончила разговор Тейе и, ступив в сияние позднего солнца, направилась к воротам, где дремали ее слуги.