Читать книгу - "Скифы. Исчезнувшие владыки степей - Александр Инков"

Боспорское завоевание стало фактическим концом Третьего Скифского царства. Однако смерть его не была одномоментной. Влияние боспорских царей едва ли достигала Нижнего Поднепровья. Там, а также в труднодоступных горных крепостях Крыма, могли сохранить власть потомки Скилура — формально признавая верховенство наместника Неаполя. Территория, населённая скифами, после поражения почти не сократилась.

Подлинный итог истории «Малой Скифии» в Северном Причерноморье подвела цепочка событий III–IV вв., захватившая весь регион и имевшая гораздо большее историческое значение. Первым в этой череде катастроф шло вторжение в Крым аланов. К началу III в. аланы, расселившись из-за Дона, стали сильнейшим среди сарматских народов, вобрав в себя или прогнав на запад сородичей. Они держали в страхе античные города побережья и римские провинции, брали дань с северных племён. Боспор на протяжении нескольких десятилетий пытался при убывающей поддержке Рима сдерживать натиск кочевников на свои границы. Но когда в начале 220-х гг. Римская империя погрузилась в очередную и самую длительную в своей истории череду гражданских войн, границы Боспора рухнули.

Начиная с 219 г. царство переходит к обороне — чем далее, тем более безуспешной. Кочевники осадили Боспор со всех сторон. Гибли древние греческие города Тамани. Между 220 и 240 гг. аланские орды вторглись в Крым. Они опустошили, помимо прочего, Неаполь, вынудив население бежать оттуда навсегда. Владычество боспорян в «Тавроскифии» рухнуло. Однако аланы не сумели закрепиться в Крыму. Им самим вскоре пришлось сопротивляться нашествию с севера. В 238 г. началась Готская (позже называвшаяся также Скифской) война.

Германские племена готов, переселившись на рубеже нашей эры с острова Готланд на южный берег Балтики, начали оттуда сначала неспешное, а затем всё более стремительное движение на юг. На рубеже II–III вв. готы ворвались в лесные и лесостепные области Правобережья Днепра, Припятского Полесья и Верхнего Поднестровья. Местные балтославянские и фракийские племена вынуждены были покориться новым завоевателям и влиться в их воинства. «Начало Скифской войны» — 238 г. — год, когда готы, теперь уже во главе разноплеменных полчищ своих вассалов и данников, обрушились на аланские кочевья, а затем и на рубежи Империи.

Аланы, конечно, никак не ожидали мощного вторжения с лесного севера — обычного объекта их собственных грабительских посягательств. События 40-х — 50-х гг. III в., судя по материалам археологии, явились для них страшной катастрофой. Множество кочевников погибло или было согнано со своих мест, бежав за Дон. Другая часть, оставшись в Северном Причерноморье, вынуждена была покориться новым завоевателям, пополняя их и так немалую уже численность.

Среди хаоса готского разорения в Северном Причерноморье произошло событие, отмеченное лишь единственным римским историком. В 243 г. «скифский царь Аргунт начал разорять соседние царства», используя ослабление имперской власти. До недавнего времени Аргунта можно было бы отождествить, скажем, с готским предводителем 240-х гг. Остроготой (хотя имя первого вторгшегося в Северное Причерноморье вождя — Филимер). Однако теперь совершенно ясно, что это действительно скифское династическое имя — «Аргот», известное нам по основателю Третьего царства. Аргот II, один из потомков Скилура, попытался воспользоваться ослаблением всех врагов для воссоздания государства. Он мог атаковать границы Боспора и Херсонеса, — тем более что в 244 г. римские войска были выведены из Крыма. Кроме того, мог он и захватить часть земель рассеянных готским нашествием аланов. Но этим, скорее всего, он и накликал конечную катастрофу.

Около 245–250 гг. до н. э. на «Малую Скифию» Нижнего Поднепровья и Крыма обрушилось новое, прежде невиданное опустошение. Готы разгромили приднепровских скифов, частично согнав их с насиженных мест. Затем они вторглись в Крым, по которому и пришёлся основной удар. Все крепости центральной крымской группы были уничтожены. Остатки жителей бежали на юго-запад полуострова. Места их постепенно стали занимать завоеватели.

Победы над аланами и скифами обобщённо отразились в готском эпосе, который спустя столетия излагали историки остготского королевства. По их словам, готы во главе с Филимером, внезапно напав на некий «народ спалов», разгромили его и завладели его землями у Чёрного моря. Слово «спалы» давно сопоставлено с древнеславянским «сполин / исполин». Оно же, в свою очередь, по мнению языковедов, может восходить к самоназванию скифского войска «палы». Вероятно, «сполинами» были для древнейших славян враждебные им, как правило, народы причерноморских степей. Встретившись с готами и влившись на время в их королевство, славяне передали им и название для своих грозных врагов — ставшее в готском эпосе памятью о первой в Причерноморье ратной победе. Скифы тем более превращались в готских сказаниях в мифических «спалов», что имя скифов и их древнюю героическую истории готы, как увидим, присвоили для себя.

Впрочем, и это была ещё не смерть «Малой Скифии», хотя и решающий акт в её долгой агонии. Скифы из срединных областей Крыма, как уже говорилось, отступили на юго-запад. Побережье, несмотря на временный уход римских легионеров, оставалось под известным прикрытием Херсонеса. Здесь сохранились ещё скифские крепости. Прилегающие же горные районы были наиболее труднодоступным уголком крымских гор. Здесь обосновались скифы, изгнанные готами из округи Неаполя. Скифы из Нижнего Поднепровья отступили на запад, к Южному Бугу, где возникло несколько новых поселений. Наконец, отдельные крепости устояли и у самого устья Днепра.

Наконечник гривны. Сармато-гуннская культура

Этим жалким остаткам некогда великой Скифии оставалось лишь уповать на поддержку погрязшего в гражданских распрях и изнемогающего под натиском внешних врагов Рима. Когда персидский царь Шапур, пленив в 260 г. римского императора Валериана, обратился к различным соседям с призывом совместно выступить против Рима, «тавроскифы» отвергли его посулы. Более того, они «написали римским военачальникам, обещая прислать вспомогательные войска для освобождения Валериана из плена». Впрочем, Рим был неспособен тогда на подобные акции.