Читать книгу - "Хрущевская "оттепель" и общественные настроения в СССР в 1953-1964 гг. - Юрий Аксютин"

Это случилось уже в декабре 1956 г. Одновременно с «нажатием на тормоза» в духовной сфере Президиум ЦК КПСС в это время был озабочен пересмотром контрольных цифр по 6-му пятилетнему плану развития народного хозяйства на 1956-1960 гг. Необходимость корректировки и даже пересмотра пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР на 1956-1960 гг. Хрущев объяснял на пленуме ЦК КПСС в декабре 1956 г. тем, что потребовалось выделить больше средств на жилищное строительство, а необходимые для этого средства можно получить только за счет уменьшения вложений в тяжелую промышленность.

— Конечно, никто не думает о том, что мы предаем забвению главное в нашем развитии — развитие тяжелой промышленности, — особо оговаривался он. — И в дальнейшем мы должны эту генеральную линию нашей партии проводить. Но проводить ее надо разумно. Надо учитывать реальные возможности, чтобы подтягивать все отрасли народного хозяйства. И сейчас стоит вопрос о подтягивании промышленности, производящей средства потребления… Пушки-то мы делаем из металла, но делают их и управляют ими люди.

Выступившие на этом пленуме с докладами председатель Совета министров Н. Булганин, его первый заместитель, председатель Госэкономкомиссии Максим Сабуров и председатель Госплана Николай Байбаков подвергли критике управление промышленностью, особо отмечая слабую связь центральных органов с их управленческими подразделениями на местах и с отдельными предприятиями. Наиболее резко критиковались плановые органы и отраслевые министерства. Последние, судя по репликам Хрущева, пользовались особой его нелюбовью и, казалось бы, были уже обречены на ликвидацию.

— У нас министры опытные и знающие дело, заместители председателя Совета министров — также опытные политические деятели, и многие из них опытные специалисты. Но как же при этой нашей политической опытности, экономической и технической грамотности не туда наш воз идет, куда мы хотим? Почему он непослушен? И продолжил:

— Если так дальше будет продолжаться, мы действительно дойдем до точки. Поэтому надо сейчас перестроиться.

В каком направлении надо перестраиваться, он не сказал, но дал понять, отчего, может быть, следовало бы отказаться:

— Заводы мы распределили по министерствам, и сейчас это настолько запутало хозяйство Советского Союза, что мы терпим огромные убытки.

Однако сопротивление этому намерению в Президиуме ЦК со стороны Молотова, Маленкова, Кагановича, Первухина и того же Сабурова оказалось настолько упорным, что первый секретарь ЦК вынужден был отступить и пойти на компромисс. В результате меры по устранению «излишней централизации в руководстве экономикой», намеченные на пленуме, свелись лишь к идее об организации планирования по экономическим районам и к возложению функций по оперативному решению текущих вопросов планирования на Госэкономкомиссию, во главе которой поставлен Первухин.

Но проходит всего один месяц, и 28 января 1957 г. Хрущев направляет в Президиум ЦК записку, в которой излагал «Некоторые соображения об улучшении организации руководства промышленностью и строительством». Не особо полагаясь на то, что его коллеги по коллективному руководству так вот просто согласятся с этими соображениями, он настоял на том, чтобы записку разослали всем членам и кандидатам в члены ЦК, членам Центральной ревизионной комиссии, секретарям республиканских, краевых и областных партийных комитетов, министрам СССР и заведующим отделами ЦК. Для разработки мероприятий, о которых в записке шла речь, создали комиссию под председательством самого Хрущева. В нее вошли большинство членов Президиума ЦК и секретарей ЦК, секретари многих региональных партийных организаций, министры, директора некоторых предприятий. Так что вопрос готовила довольно «большая группа товарищей». Но наиболее заметную активность проявляли бывший помощник Хрущева И.И. Кузьмин, председатель Госплана Н.К. Байбаков, заведующий отделом машиностроительной промышленности ЦК А.П. Рудаков, главный редактор газеты «Правда» П.А. Сатюков, начальник Центрального статистического управления В. Старовский. Принимали участие секретари ЦК А.Б. Аристов и Л.И. Брежнев, а также заместитель председателя Госэконом комиссии А.Н. Косыгин и министр финансов А.Г. Зверев. Как видим, среди них не оказалось ни одного члена Президиума ЦК кроме, естественно, самого Хрущева, и ни одного отраслевого министра. Чтобы привлечь последних если не к разработке, то к формальному одобрению готовящегося проекта, пришлось прибегнуть к особым мерам. «Мы даже провели, — вспоминал полгода спустя Хрущев, — специальное расширенное заседание Совета министров, где вместе со всеми министрами подробно обсудили этот вопрос».

Своими сомнениями поделился его тогдашний любимчик — кандидат в члены Президиума и секретарь ЦК Д.Т. Шепилов. «Мы с ним сидели два часа, — рассказывал позже Хрущев. — Он принес мне свою схему, где были показаны связи Горьковского автомобильного завода с другими предприятиями страны». И связи эти с поставщиками комплектующих и материалов были, как правило, внутриведомственными. Не нарушит ли ликвидация министерств эти связи? Хрущев отмахнулся, назвав показанную ему схему «паутиной», а ее автора сравнил с мухой, в нее попавшую.

— Когда мы реорганизуем управление промышленностью, — заверил он, — будет расти разумная кооперация предприятий, а все глупые, ненужные предприятия отпадут. Дайте людям возможность навести порядок!

И вот пленум ЦК КПСС 13-14 февраля заслушал и обсудил доклад Хрущева о «дальнейшем совершенствовании организации управления промышленностью и строительством». В докладе констатировалось, что перестройка работы Совета министров ограничилась только расширением функций Госэкономкомиссии и не затронула основы руководства производством. Чтобы улучшить это руководство, необходимо решить вопрос: «идти ли дальше по линии еще большего дробления технического, экономического и административного руководства, создавая в центре все новые и новые отраслевые министерства и ведомства, или иметь более эффективные формы управления хозяйством». Эти формы Хрущев видел в том, чтобы «управление промышленностью и строительством организовать по экономическим районам».

В прениях по докладу выступило 27 человек. В их числе были секретари ЦК, министры, местные руководители. И все они одобрили предлагаемую реформу. Один из них, Байбаков, вспоминал впоследствии о своем выступлении на этом пленуме: «Я, правда, уже не спорил против ликвидации министерств, понял, что вопрос предрешен. Но возразил в связи с намеченным созданием совнархозов в границах каждой области. Если уж создавать совнархозы, — сказал я с трибуны пленума, — то крупные, региональные, такие, как, например, Уральский, Северо-Кавказский и др. Такие совнархозы смогут самостоятельно решать многие текущие и перспективные задачи».

Первый секретарь Грузинского ЦК В. Мжаванадзе уже после пленума спросил Хрущева:

— Никита Сергеевич, почему ни один из членов Президиума ЦК не выступил? Не обязательно, чтобы все, но такой человек, как председатель Совета министров, мог бы. Ведь предполагается такая крупная перестройка…

К сожалению, он не сообщил, каков был ответ Хрущева на его вопрос.

Между тем в кулуарах пленума разгорелись страсти: одни высказывались против, другие проявляли колебания. Да и сам Хрущев признавал позже, что на этом пленуме «разгорелись ненужные страсти» и «начались кулуарные разговоры».