Читать книгу - "Лукреция Борджиа - Женевьева Шастенэ"

Лукреция, которая мало интересуется политикой и не понимает, как могли Гонзага ради блага Феррары и Мантуи решиться на помолвку своего сына Федерико с Луизой, законной дочерью Чезаре и Шарлотты д'Альбре. Молодая герцогиня предпочитает заняться своим двором, где собрались гуманисты, поэты и музыканты. Неожиданная поддержка приходит ей от кардинала Ипполито, вернувшегося из Рима. Он решил положить конец своему бурному роману с Санчей Арагонской, недавно заключенной под стражу в замке Святого Ангела за слишком вольное поведение, и уладить отношения с герцогом Валентинуа, ее любовником. По возвращении в Феррару он устраивает карнавальные празднества и обхаживает Лукрецию с таким рвением, что посол Ватикана пишет в 1503 году святому отцу, что «ночью она принадлежит синьору Альфонсо, но днем — кардиналу».

В апреле Лукреция принимала свою золовку Изабеллу. Необходимо было ее развлечь. Был дан спектакль «Благовещение», сыгранный феррарскими студентами. По поводу этого зрелища, поставленного Бьяджо Россетти, восхищенная маркиза Мантуанская писала своему супругу:

Я прибыла в Кастелло навестить синьору Лукрецию, которая со мной по-прежнему очень любезна. Обе мы отправились в дом архиепископа, где я встретилась с господином моим отцом. Я выразила восхищение красотой деревянного театра, оборудованного специально для нынешних празднеств. Сначала появился юный ангел. Он рассказал содержание пьесы и привел слова пророков, оповестивших о грядущем пришествии Христа. Под портиком, опирающимся на восемь столбов, появилась Мария, прочла несколько стихов, и пока она говорила, небо открылось, и показался Бог Отец в окружении хора ангелов. Никак нельзя было угадать, что служило опорой его ногам и ногам ангелов. Еще шесть серафимов летали по небу. В центре этой группы находился архангел Гавриил, благодаря какому-то чудесному устройству он спустился и остался висеть в воздухе. Внезапно бесчисленное множество огней зажглось у ног ангелов, и их окружил сверкающий ореол. Это было очень любопытное зрелище, все небо сияло. В этот же момент архангел Гавриил спустился; державшая его цепь была незаметна, и казалось, что он возлежит на облаке, пока его ноги не коснулись земли³.

Изабелла и Лукреция дополняли друг друга.

Изабелла была строга и величественна, обладала изысканной красотой, реплики ее отличались остроумием, она любила провоцировать собеседника. Поэтам она подсказывала темы произведений, художникам — сюжеты, цвета и даже размер картин. Лукреция же изумляла и пленяла, будучи женщиной, которой довелось любить и страдать, душа и глаза которой были распахнуты навстречу людям. Она была образована не хуже золовки, однако никогда не стремилась настойчиво это подчеркнуть. Вероятно, у нее не было в этом нужды. Литераторы и художники сами искали ее общества. Бесспорно, и та и другая владели искусством вести беседу с очаровательной легкостью, с захватывающей живостью. Для них беседа была праздником, обрядом, совершаемым в узком кругу, где посвященные прославляли различные формы остроумия днем и ночью, до самого рассвета, когда начинали петь соловьи.

В XVI веке в Европе только итальянские женщины получали такое разностороннее образование. Тосканская поговорка того времени гласит, что «мужчины создают законы, а женщины — нравы». Возрождение сотворили женщины. Лукреция, Элизабетта Урбинская, Изабелла Мантуанская и Екатерина Корнаро, королева Кипра, стали его знаковыми фигурами. Они собирали вокруг себя властителей, прелатов, писателей, художников и даже кондотьеров. Хозяйка дома задавала тон остроумным собраниям, где каждый старался возбудить всеобщее любопытство, разобраться в движениях души. Потребность нравиться придавала особый блеск талантам и обновляла литературу. Вполне естественно, темой ораторских поединков часто оказывалась любовь, собеседники исследовали ее формы и ее последствия. Важно было не только оказаться сведущим, но и уметь разговаривать с прекрасным полом.

Собрания эти проходили на прохладной лоджии, в одном из залов замка или же, как изображено на картинах Лоренцо Коста, в тенистых беседках, где деревянные колонны были украшены обнаженными женскими фигурами, увитыми виноградной лозой. Как в такой обстановке не начать рассуждать о женской красоте? Для всех «красота священна, она дается Богом» и ведет к всеобщему взаимопониманию.