Читать книгу - "Генерал де Голль и Россия - Элен Каррер д'Анкосс"

22 июня, в четвертом часу утра, без предупреждения разорвав германо-советский договор 1939 г.¹⁴, германские войска приступили к выполнению плана «Барбаросса» и перешли западную границу СССР. К вечеру 22 июня было уничтожено около сотни аэродромов и более семи тысяч советских самолетов. Сотни тысяч военнопленных и дезертиров довершали эту ужасающую картину. За несколько дней немецкая армия форсировала Неман, осадила Брест и быстро приближалась к Львову. Московское руководство тогда находилось в полном смятении и реагировало на происходящее с большим опозданием. Осенью вермахт захватил в плен три миллиона военнослужащих, овладел Киевом, осадил Ленинград и угрожал Москве.

Де Голль отреагировал незамедлительно. 23 июня, находясь в Дамаске, он через своего представителя Мориса Дежана известил советского посла в Лондоне Ивана Майского о том, что «Свободная Франция» всецело поддерживает СССР. И сразу же уточнил свою позицию: «Между национал-социализмом, выродившимся в ядовитый милитаризм, и большевизмом, превращающимся во все более откровенный национализм, различия несущественные. В настоящее время Рейх и Советы противостоят друг другу не на идеологическом фронте, а на самом настоящем поле сражения. Кто бы ни вел борьбу против Германии, он тем самым сражается за освобождение Франции». А потом добавил: «Не вдаваясь в настоящее время в дискуссии по поводу пороков и даже преступлений советского режима, мы должны, как и Черчилль, заявить, что, поскольку русские ведут войну против немцев, мы безоговорочно вместе с ними»¹⁵.

Де Голль никогда не сомневался в том, что союз, заключенный между Берлином и Москвой в сентябре 1939 г., ненадолго, что он очень быстро распадется. Эта уверенность объясняет повторяемое им, как заклинание, утверждение, что, несмотря на успех 1940 г., Германия уже проиграла или проиграет войну. И эта же уверенность объясняет тот факт, что де Голль приступил в Лондоне к зондированию почвы на предмет сближения с СССР еще до начала операции «Барбаросса». 12 августа режим Виши разорвал отношения с СССР, а генерал де Голль поручил своему представителю в Анкаре проинформировать тогдашнего советского посла в Турции Виноградова о своем желании направить в Москву делегатов для установления официальных отношений¹⁶. В качестве посредника для передачи этого сообщения был выбран журналист Жеро Жув. Работая в Стамбуле, он вступил в «Свободную Францию» и стал ее представителем в Турции и на Балканах. Надлежащим образом проинструктированный генералом де Голлем о том, что следовало сказать, Жув объяснил Виноградову, что придает особый характер отношениям между Францией и СССР: «Это две континентальные державы, в силу чего их проблемы и цели отличаются от проблем и целей морских держав». Виноградов благожелательно отнесся к этому предложению, хотя и не собирался отдавать особое предпочтение – которое подразумевалось позицией голлистов – отношениям со «Свободной Францией». Реакция СССР была осторожной, и суть ее сводилась к тому, что участие «Свободной Франции» в борьбе за общее дело приветствовалось, но только боевые действия имели значение, а роль в них Франции оставалась незначительной¹⁷. Впрочем, вскоре отношение СССР стало более доброжелательным. 20 августа 1941 г. Майский сообщил Дежану, исполняющему обязанности комиссара по иностранным делам Национального комитета, что советское правительство признает «Свободную Францию» в такой же форме, в какой ее признает Великобритания. Данное обещание воплотилось в реальность 26 сентября 1941 г., когда Майский и де Голль встретились для обмена письмами. В тексте письма советского посла подчеркивалась «твердая решимость Советского правительства после достижения нашей совместной победы над общим врагом обеспечить полное восстановление независимости и величия Франции»¹⁸.

Комментируя это письмо в своих «Мемуарах», генерал де Голль констатировал, что, при всех заверениях Москвы в обеспечении независимости Франции, в этом тексте, как и в аналогичном английском, не упоминалась территориальная целостность Франции. Несмотря на эту оговорку генерала, признание СССР имело для него большое значение, поскольку произошло в переломный момент. В самом деле, 24 сентября он создал Национальный комитет, «своего рода временное правительство», по определению «Таймс». Этот комитет британское правительство признало как «представляющий всех свободных французов», хотя обменяться с ним дипломатическими представителями оно не могло, поскольку это означало бы признание за генералом статуса главы суверенного государства. Советское правительство, в свою очередь, пошло еще дальше британского, дав согласие на представительство «Свободной Франции» в СССР; эту миссию возглавил Роже Гарро.

Если генерал де Голль, похоже, считал, что в его отношениях с Москвой – и в том числе с представителем СССР в Лондоне Иваном Майским – отсутствует недосказанность, его советский визави Майский дает совсем иную картину в своем «Дневнике»¹⁹. Здесь мы сталкиваемся с крайне негативным восприятием де Голля. Майский пишет: «Окружение де Голля – кагуляры и проходимцы. Есть почти наверняка немецкие агенты. Сам де Голль ничего не понимает в политике, сочувствует фашизму итальянского типа, не умеет руководить людьми (со всеми ссорится). Вообще, в вожди мало годится. Это еще более повышает важность его окружения. Есть над чем поработать».

Помимо этих не слишком лестных замечаний²⁰, повторявшихся неоднократно, Майский подчеркивал прежде всего постоянную напряженность во взаимоотношениях Черчилля и де Голля, сопровождавшуюся взаимными претензиями, недоверие де Голля к англичанам и нескрываемое противопоставление англичан и представителей СССР. 26 сентября Майский пишет: «Обмен письмами с де Голлем [речь как раз о письмах, упомянутых выше. – Примеч. авт.]… Де Голль очень недоволен англичанами… Целый поток ядовитых замечаний о том, что англичане никогда не бывают готовы к войне, что они всегда импровизируют армию после начала войны, что они везде опаздывают, что они не любят рисковать и так далее… “Англичане есть англичане”. Де Голль… очень хотел бы… второго фронта, но думает, что англичане к нему не готовы».