Читать книгу - "Танковые сражения войск СС - Вилл Фей"

30 декабря 1944 года, в назначенный для начала атаки день, к исходным позициям смогли выйти лишь некоторые подразделения «Лейбштандарта». В основном это были остатки танкового полка, так как 6-й и 7-й ротам, входившим в боевую группу Пайпера, удалось спасти большую часть танков. Они отделились от группы 18 декабря, получив задание выйти к Труа-Пон другим путем и захватить два моста через реку. Операция окончилась неудачей, отчасти из-за сложной местности, а отчасти из-за сопротивления американцев. Танки не вышли к Ла-Глезу, но смогли отступить и остались в распоряжении группы. Эти Pz-IV снова были брошены в бой у Лютребуа и Лютреманжа. Им было приказано снова замкнуть кольцо вокруг Бастони, а затем по возможности ворваться в город. Запечатать прорыв им удалось, но от попытки ворваться в город пришлось отказаться, так как сил для успеха было явно недостаточно.

Вражеская транспортная авиация воспользовалась временным улучшением погоды и доставила войскам в Бастони большое количество припасов. Впервые у них появилась возможность вывезти часть тяжелораненых. Результаты этого пополнения запасов и подкрепления осажденных парашютно-десантными войсками немцы ощутили уже через несколько часов. Натиск американцев стал усиливаться. С помощью парашютистов окруженные вырвались из Бастони, в нескольких местах прошли сквозь кольцо окружения и соединились со своими частями за пределами города. Между ними были лишь несколько небольших немецких подразделений, ослабленных значительными потерями и находившихся под сильным огнем противника и постоянной угрозой захвата американцами. Не было ни одного перекрестка, ни одного клочка открытой местности, который бы не простреливался постоянно тяжелыми орудиями американцев.

7 января 1945 года небольшая боевая группа из трех «пантер» и двух танков ПВО со счетверенными 20-мм зенитными пушками была брошена в бой для захвата важнейшего перекрестка на шоссе Бастонь — Люксембург, чтобы обеспечить отступление наших войск. Они заняли позиции у приграничных городков Бра и Донколь. Мотопехота в этом районе уже несколько дней не вылезала из окопов. Снова начались метели и морозы. Казалось, американцы обнаружили замаскированные позиции пяти танков, открыв по ним огонь из тяжелых орудий.

Перекресток шоссе Донколь — Шлайф, находившийся под постоянным обстрелом, оборонялся в основном двумя танками ПВО. Снаряд за снарядом с ревом обрушивались на перекресток. Весь день на малой высоте проносились истребители-бомбардировщики, и танки ПВО открывали по ним огонь. От каждого налета содрогалась земля. В промежутках между взрывами стучала бесконечная дробь пулеметных очередей с обеих сторон. Когда в дело вступали минометы и с обеих сторон открывали огонь танки и противотанковые пушки, стороннему наблюдателю могло показаться, что здесь бушует ураган. Шум боя тысячекратным эхом разносился по горным долинам и ущельям. Казалось, будто от ужасного грома и треска взрывов вот-вот небо рухнет на землю.

В ночь с 9 на 10 января 1945 года противник открыл огонь осколочными снарядами на широком фронте. Танкисты в своих машинах и пехотинцы в окопах вздрагивали, услышав пронзительный свист и гул приближающегося с огромной скоростью снаряда. Лес громко шумел; на ветру верхушки деревьев стучали друг о друга. Казалось, начинается ужасная гроза, и в этот миг на позиции обрушился град осколков.

Очередной залп этих страшных снарядов, выпущенный около полуночи, пришелся прямо по танкам ПВО. Из темноты донеслись громкие стоны и крики о помощи. Сильнее всего пострадал экипаж машины унтершарфюрера Вортманна, не выходивший из боев со времени прорыва из Лa-Глеза. Радист Понтер Штрэтер, молодой наводчик Герхард Хюблер и санитар, присоединившийся к экипажу, получили тяжелые ранения. Для них едва удалось найти место в близлежащем доме. Мотопехота, которая уже понесла тяжелые потери, укрылась в нем на ночь. Даже в тусклом свете свечи была видна зияющая рана на спине Герхарда Хюблера. Похоже, был задет позвоночник. Танкист лежал на животе. Он потерял много крови. Все бинты уже давным-давно были использованы, а кровотечение все не останавливалось. Девушка, жившая в доме, принесла чистых тряпок для перевязки раненых. Она предложила горячей воды и заварила чай, стараясь всячески нам помочь.

Ближайший перевязочный пункт находился километрах в двух, в небольшом здании таможенного поста. Уцелевшие танкисты собирались на танке отвезти туда раненых товарищей, несмотря на продолжавшийся обстрел. Перекресток, через который им нужно было проехать, по-прежнему был под сильным огнем. Механик-водитель Эрих Михен отправился заводить двигатель и, к своему ужасу, обнаружил, что стартер поврежден осколком и не работает. Двигатель нужно было запускать вручную вдвоем, что казалось почти невыполнимым! Десять, пятнадцать оборотов рукоятки… Танкисты сбились с дыхания и вспотели, несмотря на мороз. Чтобы запустить двигатель, понадобилось больше двадцати минут. До сих пор экипажу не приходилось даже видеть подобное, не то что делать это самим.

Раненых осторожно уложили на танк позади башни. Командир, как и всегда в ночных поездках, забрался на лобовую броню танка и сел рядом с люком механика-водителя. Он давал необходимые указания, так как в снег или дождь механик-водитель в смотровую щель не мог ничего увидеть. Двигатель переключался только на первую или вторую передачу. Они осторожно приблизились к перекрестку, собираясь пересечь его в самый подходящий момент, не подвергая себя слишком большой опасности. Маленький перевязочный пункт был переполнен, но, к счастью, тяжелораненых должны были отправить дальше в тыл еще до рассвета.

Другие немецкие части отступали. В основном это были усталые и измученные пехотинцы с передовых позиций.

На рассвете пять танков снова заняли позицию. Поврежденный танк ПВО отвели в тыл, на просеку, откуда открывался хороший сектор обстрела по холму напротив, на котором были ясно различимы американские позиции. День проходил так же, как и предыдущие — было много событий, много летящей стали и свинца. Вся местность пропахла порохом. Целый день был слышен шум американских танков, судя по всему, готовившихся внезапной атакой перерезать шоссе Бастонь — Люксембург, которым по-прежнему пользовались немцы.

Во второй половине дня на совещании на командном пункте оберштурмфюрера Христа из 2-й танковой роты стала очевидна тяжесть и безнадежность ситуации на этом участке фронта. Был рассмотрен план отхода пяти танков, который даже получил кодовое название. Вот что вышло в конечном итоге. Хотя внезапных обстрелов не было, ночь прошла беспокойно. Когда три «пантеры» и неповрежденный танк ПВО уже были на шоссе, трое танкистов из поврежденной машины все еще пытались завести двигатель вручную. После долгих усилий он, наконец, тоже двинулся в путь, но вновь только на второй передаче.

Они знали дорогу. По этому же шоссе они ехали несколько дней назад, когда их перебросили на этот участок. В ночной темноте поврежденный танк ПВО казался брошенным посреди шоссе. Но потом откуда-то донесся гул танков и запах выхлопных газов. Вдруг впереди показались очертания кормы танка, стоявшего на шоссе. «Наверняка это одна из «пантер»!» — решил экипаж. Они остановились, не глуша двигатель, на обычной дистанции. Через некоторое время командира одолело любопытство, и он решил узнать, чем вызвана задержка и что происходит впереди.