Читать книгу - "Крах 1941 - репрессии не при чем! "Обезглавил" ли Сталин Красную Армию? - Андрей Смирнов"

Бойцы 603-го полка 82-й дивизии в июльских боях на Халхин-Голе выказали, как мы видели, полное отсутствие дисциплины и воинского духа – но столь же мало походили они на солдат и в «дорепрессионном» 1935-м (когда 603-й полк был еще 246-м). Выступая 8 декабря 1935 г. на Военном совете, командующий войсками Уральского военного округа, в который входила 82-я дивизия, И.И. Гарькавый прямо расписался в том, что его войска фактически не являются еще регулярной армией: еще только предстоит, признал он, «воспитать в них боевой дух, привить строевую выправку, твердый внутренний порядок и дисциплину»!113

Несколоченность и необученность кадровых стрелковых соединений – таких, как халхин-гольская 5-я стрелково-пулеметная бригада – также встречалась и в «дорепрессионной» РККА. Так, проинспектировав в октябре 1936 г. ряд стрелковых дивизий ОКДВА, комбриг К.Д. Голубев из УБП РККА констатировал, что 39-я «в целом является в боевом отношении удовлетворительно сколоченным и боеспособным соединением лишь в части подготовки учебных подразделений и штабов», 40-я тоже «является удовлетворительно подготовленным в боевом отношении соединением лишь в части штабов и учебных батальонов, танкбата, батальона связи и разведывательного батальона», 92-я «боеспособна только своими первыми эшелонами» (учебными подразделениями), а в 59-й даже и эти подразделения – занимавшиеся летом не строительством (как остальные), а боевой подготовкой – являются «НЕБОЕСПОСОБНЫМИ» (а значит, небоеспособна и дивизия в целом). А обследовавший в том же месяце 66-ю стрелковую дивизию той же армии помощник инспектора пехоты РККА комбриг А.А. Коробков заключил, что и она пока что «не может быть полноценной боевой единицей»114.

* * *

Проанализированные нами выше документы и факты подтверждают правоту В.А. Новобранца, писавшего, что халхин-гольская «победа, о которой мы прокричали на весь мир, была пирровой победой», что «мы победили не умением, а численным превосходством» – прежде всего в танках и артиллерии115. (Еще одним аргументом в пользу такого вывода служит соотношение боевых потерь: если японцы, по их данным, потеряли убитыми, умершими от ран и ранеными 17 895 (по другим данным, 17 857) человек, то советские войска – 23 662; убитых и умерших от ран и (sic!) болезней у японцев оказалось 9471, а у советской стороны – 9571116.) Однако почти все эти факты и документы введены в научный оборот (В.Г. Красновым, В.О. Дайнесом и Б.В. Соколовым) лишь в последнее десятилетие и традиционную оценку действий советских войск на Халхин-Голе как блестящих (или, по крайней мере, не заслуживающих серьезных упреков) поколебать не смогли до сих пор. А поскольку действия считались блестящими, вопрос о влиянии на них репрессий 1937–1938 гг. не ставился. Но так или иначе из изложенного в этом разделе явствует, что влияние это было нулевым, что выучка советских войск, сражавшихся летом 1939-го на Халхин-Голе, была такой же, что и выучка «предрепрессионной» РККА (во всяком случае, не хуже)…

Заканчивая этим тезисом, позволим себе предложить в качестве наглядной его иллюстрации выдержку из доклада заместителя начальника Штаба РККА В.Н. Левичева об итогах инспекции им в октябре 1934 г. 36-й стрелковой дивизии – той, что в 1939-м провоевала на Халхин-Голе дольше всех других соединений. Две штабные игры, проведенные с ее комсоставом 26 и 27 октября 1934 г., показали, что даже комдив-36 М.С. Хозин в «обстановке развернувшегося боя» разобраться не смог. («Несомненно, – отмечал Левичев, – тут сказывается привычка к схеме, к традиции, к упрощенной форме».) Точно так же и «весь остальной» комсостав дивизии – «не исключая и только что окончивших академиков [выпускников Военной академии РККА имени М.В. Фрунзе. – А.С.]» – «на обеих играх показал по меньшей мере отсутствие навыков в уменье оценивать обстановку в соответствии с фактическим положением, в уменье сформулировать задачи своим частям и т. д. Ответы в преобладающем большинстве случаев были нечетки, неясны, витиеваты […]». Написанные командирами письменные приказы «по главнейшему решению сторон» окончательно «подтвердили» «совершенно недостаточное тактическое развитие комсостава». «Было бы еще простительно, – подчеркнул инспектирующий, – если бы люди лучше действовали на поле с войсками, но, учитывая и маневры, приходится сделать вывод, что в тактическом отношении командные кадры 36 с[трелковой] д[ивизии] далеко не на высоте» современных требований (и это при том, что они «обладают соответствующим общим развитием, были на всякого рода курсах»…). Посредственными тактиками проявили себя тогда и командиры полков Знамеровский и (в меньшей степени) Т.В. Давыдов…117 Понимая, что с конца 34-го до середины 37-го многое могло измениться к лучшему, позволим себе все-таки усомниться в том, что «предрепрессионные» командиры полков 36-й дивизии действовали бы на Халхин-Голе лучше, чем их преемник – командир 149-го стрелкового полка (до 1939 г. – 108-й стрелковый) И.М. Ремизов, и что командиры, еще осенью 1934-го обладавшие «совершенно недостаточным тактическим развитием», действовали бы на Халхин-Голе лучше, чем их проявлявшие там безынициативность преемники…