Читать книгу - "Тяжелые времена - Хиллари Клинтон"

Разведывательные данные рисовали весьма тревожную картину. Ввод в Афганистан в 2001 году войск под командованием США привел к свержению режима талибов в Кабуле и нанес удар по их союзникам из числа структур «Аль-каиды». Однако талибы перегруппировались и организовали нападения своих формирований на американские и афганские силы, действуя из приграничной зоны племен Пакистана, где не существует никаких законов. Лидеры «Аль-каиды», очевидно, также укрылись именно здесь. Этот приграничный регион стал местом размещения международного террористического синдиката. Пока террористические структуры могли находить здесь пристанище, нашим войскам в Афганистане приходилось продолжать тяжелую борьбу, а организация «Аль-каида» имела возможность планировать новые террористические акты международного масштаба. Вот почему я назначила Ричарда Холбрука специальным представителем США в Афганистане и Пакистане. Использование террористическими структурами указанной приграничной территории провоцировало рост нестабильности и в самом Пакистане. Пакистанские формирования движения «Талибан» вели вооруженную повстанческую деятельность против хрупкой демократической власти в Исламабаде. Если бы экстремисты взяли верх, это явилось бы катастрофой для региона и всего мира.

В сентябре 2009 года ФБР арестовало двадцатичетырехлетнего афганского иммигранта Наджибуллу Зази, который, по данным ФБР, проходил подготовку с боевиками «Аль-каиды» в Пакистане и планировал осуществить террористический акт в Нью-Йорке. Позже он признал себя виновным в участии в заговоре с целью использования оружия массового уничтожения, в заговоре с целью совершения убийства в иностранном государстве и в оказании материальной поддержки террористической организации. Это являлось очередной причиной для беспокойства о том, что происходило в Пакистане.

* * *

Я посмотрела в печальные глаза Асифа Али Зардари, президента Пакистана, а затем на старую фотографию, которую он протянул мне. Ей было уже четырнадцать лет, но воспоминания, которые она вызывала, были такими же яркими, как и в день, когда она была сделана в 1995 году. На фотографии была запечатлена его покойная жена Беназир Бхутто, проницательный и прекрасный бывший премьер-министр Пакистана. Она отлично смотрелась в ярко-красном костюме и белом платке, держа за руки двоих своих маленьких детей. Рядом с ней стояла моя дочь-подросток, Челси, на ее лице отражалось искреннее удивление и восхищение в связи с возможностью встретиться с этой прекрасной женщиной и познакомиться с ее страной. Я также присутствовала там, это была моя первая длительная поездка за рубеж в качестве первой леди, которую я совершила без Билла. Какой же молодой я была тогда! У меня была другая стрижка и другая роль, но я явно гордилась тем, что представляю свою страну в этом непростом регионе на другом конце света.

С 1995 года произошло множество событий. Пакистан пережил несколько переворотов, военную диктатуру, безжалостное повстанческое движение экстремистов, нарастание экономических трудностей. Самым болезненным моментом явилось убийство Беназир Бхутто во время ее предвыборной кампании, которую она организовала в 2007 году ради восстановления демократии в Пакистане. Теперь, осенью 2009 года, Зардари был первым гражданским президентом за последние десять лет, и он хотел возобновления дружеских отношений между нами и между нашими народами. Так же, как и я. Именно поэтому я приехала в Пакистан в качестве госсекретаря в то время, когда по всей стране продолжали нарастать антиамериканские настроения.

Мы с Зардари собирались организовать официальный обед с участием представителей элиты Пакистана. Однако вначале мы предались воспоминаниям. Еще в 1995 году Госдепартамент попросил меня совершить поездки в Индию и Пакистан, чтобы продемонстрировать, что этот стратегически важный и взрывоопасный регион был крайне важен для Соединенных Штатов, и содействовать усилиям по укреплению демократии, расширению свободного рынка и поддержке толерантности и прав человека, в том числе и прав женщин. Пакистан, который отделился от Индии в результате бурных событий 1947 года, в год моего рождения, был давним союзником Соединенных Штатов еще в период холодной войны, однако наши отношения редко отличались теплотой. За три недели до моего приезда в 1995 году экстремисты убили двух сотрудников генконсульства США в городе Карачи. Один из главных организаторов теракта во Всемирном торговом центре в Нью-Йорке в 1993 году, Рамзи Юсеф, позже был арестован в Исламабаде и экстрадирован в США. С учетом этих обстоятельств моя личная охрана по понятным причинам была озабочена моим намерением покинуть безопасный правительственный комплекс и посетить школы, мечети и медицинские клиники. Однако Госдепартамент согласился со мной в том, что в такого рода непосредственном общении с простыми пакистанцами заключался большой смысл.

Я с нетерпением ждала встречи с Беназир Бхутто, которая была избрана на пост премьер-министра в 1988 году. Ее отец, Зульфикар Али Бхутто, занимал должность премьер-министра в 1970-х годах, пока не был смещен со своего поста и повешен в результате военного переворота. После многих лет, проведенных под домашним арестом, Беназир появилась на политической сцене в 1980-х годах в качестве руководителя его политической партии. Ее автобиография была весьма удачно названа «Дочь Востока»[45]. В ней рассказывается захватывающая история о том, как решительность, трудолюбие и ум прирожденного политика позволили ей войти во властные структуры в обществе, где множество женщин продолжало жить в строгой изоляции, которая называлась «пурда». Они никогда не показывались перед людьми вне своей семьи и если и покидали свои дома, то только полностью закрытые паранджой. Я узнала это из первых рук, когда нанесла визит Бегум Насрин Легари, жене президента Фарука Ахмадхана Легари, которая являлась сторонницей традиций.

Беназир была единственной знаменитостью, за которой я когда-либо наблюдала, стоя за канатом. Во время семейного отдыха в Лондоне летом 1987 года мы с Челси заметили большую толпу, собравшуюся у отеля «Ритц». Как нам сказали, в ближайшее время сюда ожидалось прибытие Беназир Бхутто. Заинтригованные, мы ждали в толпе появления ее кортежа. Она вышла из лимузина, вся в желтом шифоне с головы до пят, и скользнула в лобби. Она выглядела изящно и элегантно, была сосредоточена и хорошо владела собой.

Восемь лет спустя, в 1995 году, я была первой леди Соединенных Штатов, а она — премьер-министром Пакистана. Как оказалось, у нас с Беназир были общие друзья со времени ее учебы в Оксфорде и Гарварде. Они рассказали мне, что она была яркой личностью: улыбчивой, с сияющими глазами, хорошим чувством юмора и острым умом. Все это оказалось правдой. Она откровенно говорила со мной о политических и гендерных проблемах, с которыми сталкивалась. Рассказывала она и о том, насколько она была привержена принципам предоставления девушкам возможности обучения, той возможности, которая и тогда, и сейчас распространялась в основном на состоятельный высший класс. Беназир носила «шальвар камиз», национальную пакистанскую одежду, которая представляет собой длинную ниспадающую блузу-тунику и свободные брюки и является практичной и одновременно привлекательной. Свои волосы она укрывала красивыми платками. Мы с Челси так увлеклись этим стилем одежды, что использовали его на официальном обеде в Лахоре, который был дан в нашу честь. На мне был красный шелк, а Челси выбрала бирюзовый цвет. На обеде я сидела между Беназир и Зардари. Многое было написано и много сплетен ходило об их браке, но я была свидетелем их привязанности друг к другу и любви, и я своими глазами видела, как счастлива она была тем вечером от общения с ним.