Читать книгу - "Золотой ангел - Олег Мазурин"

– К великому несчастью, а теперь я понимаю, что к огромному счастью, он утонул. Я не хотел тебе говорить, но на второй день я нашел в прибрежных водах труп твоего благоверного. Его вид был ужасен, его почти съели акулы. А линзу, через которую я разжигаю костер, я вынул из его очков.

– Боже, ужасная смерть. Но я не сожалею о нем. И вообще теперь не сожалею ни о чем. Я с тобой, Дима… И это счастье для меня… Скажи, ты женишься на мне?

– Давай, дорогая Лаура, мы поговорим об этом, когда будем плыть в Европу, – схитрил Алабин. – Мы, кажется, уже повенчаны этим островом и необычными обстоятельствами. Мы уже любовники поневоле.

– О, дева Мария, благодарю тебя за это! – возликовала мадам Лакавалье.

Она снова прильнула к поручику и… любовный марафон продолжился с новой силой….

Когда баронесса в изнеможении уснула, Алабин все еще не мог погрузиться в сон. Мысли словно осы роились у него в голове. Он думал о Кате. И его жег стыд. Как он мог изменить ей с этой француженкой?! Да, обстоятельства, да, инстинкт. Да, Лаура не уступает в красоте Екатерине, и тело ее совершенно и обольстительно, и в искусстве любви она даже превосходит Катю. Да, все это так, но как он не смог устоять перед соблазном! Почему он впал в слабость! Ведь он мог сдержаться, проявить волю? Как он мог так поступить по отношении к Кате! Проводя время рядом с баронессой, он на время забыл о Екатерине. Как он мог?!

Хотя… когда он сражался на войне, Катя, бывая в компании проклятого графа Рокингемского, тоже на время забыла о существовании Алабина и даже влюбилась в Стоуна и вышла за него замуж. И отдалась ему с неистовой безумной страстью в первую брачную ночь!

Впрочем… может, он не совсем справедлив к Кате. Зря он так. Может она сейчас сидит в своей спальне в замке в Англии и думает о нем. Ее прекрасные плечи трясутся, а по чудесным ланитам катятся хрустальные горестные слезы. Слезы любви и печали. А милые уста ее, наверное, шепчут: «Где ты мой любимый, Дмитрий Михайлович?!» Вряд ли она забыла о нем.

Алабину в этот момент как никогда захотелось в Англию, поближе к своей Екатерине.

Эх, переплыть бы океан! Перелететь бы его птицей! Промчаться сквозь него стрелою, ядром, пулею! Пересечь его любым путем! Мыслимым или немыслимым! Но все же добраться до туманного Альбиона и хоть на миг оказаться рядом с Катей! Но где ему взять такие сверхъестественные силы?! Такие, чтобы по его воле и желанию распадались скалы, мелели моря и появлялись за спиной волшебные крылья! Только господь Бог способен на это! Так пусть Он даст ему такие сверхъестественные силы или поручит это сделать какому-нибудь ангелу-хранителю.

Поручику совсем расхотелось спать. Он налил рома в кружку и пошел к ночному морю. Оно было спокойным и тихим. Дул легкий освежающий бриз. Полная луна прекрасно освещала пустынный берег и морскую гладь. Волны мягко накатывали на остывающий после жаркого полуденного солнца песок. Вся природа располагала поручика к рассуждениям.

Алабин принялся, не зная почему, вспоминать своих острожных товарищей: Кислицина, Окунева, Юзевского, Сташинского, Кручину, Эная… Все они погибли. Как жаль их! Совесть стала мучить поручика: он некоторым образом виноват в их смерти. Это же он идейный вдохновитель восстания, и это он подбил своих товарищей на побег из Стретенского каземата. Правда, они и без Алабина хотели обрести свободу. И они знали, на что идут. Из четырнадцати человек, что пересекли границу Китая, выжило только двое – он и Вин Чоу. Слава богу, хоть у переводчика, единственного из всех сбежавших с острога, исполнилась заветная мечта – стать свободным и вернуться на родину. Да еще ему повезло найти хорошую и денежную службу у купца Ли Сюаня. Да и Михайло Лукину и его товарищам тоже свезло. Построили острожек, ходят на охоту, рыбачат, наслаждаются свободой. А Алабину пока до его мечты весьма далеко. Но самое главное он жив и продолжает борьбу за свое счастье. Значит, он еще не выполнил своего предназначения в мирском свете. Господь как бы говорит ему, что самое интересное и важное в его жизни еще впереди. Жди и тебе воздастся! За твое терпение и веру. Вот Дмитрий и будет ждать.

На память Алабину пришли слова священника из Стретенского острога:

«Господь дает каждому из нас двух ангелов. Один из них – Ангел-хранитель – оберегает нас от всякого зла, от разных несчастий и пособляет нам творить добро, любить ближних и оказывать им всяческую помощь и заботу. А другой ангел – святой угодник Божий, имя которого мы носим с рождения, ходатайствует о нас перед Богом, молит его за нас. Молитвы Ангела-посредника, как более достойные и угодные Всевышнему, скорее принимаются Им, чем наши, грешные. Ангелы, будучи служителями любви и мира, радуются нашим покаяниям и преуспеванию в добродеянии. Они стараются наполнить нас духовным созерцанием, по мере нашей восприимчивости, и содействуют нам во всяком добре. Святые, в Духе Святом видят нашу жизнь и наши дела. Они знают наши горести, обиды, тайные помыслы и слышат наши самые заветные желания. Святые никогда не забывают нас и молятся за нас… Они видят все страдания и молитвы всякого человека на земле. Господь дал им столь великую благодать, что они горячей любовью обнимают весь мир. Они, ангелы, видят и знают, как изнемогаем мы от скорбей, как иссохли наши грешные души, как печаль и разочарование сковало их, и, не преставая, они хлопочут за нас пред Богом».

Выходит, первый – Ангел-хранитель – спас его, Алабина, во время кораблекрушения, а второй – Ангел-посредник – все эти дни просит Бога о предоставлении поручику какого-нибудь плавучего средства. И может быть Всевышний в конце концов сжалиться над ним и пригонит попутными ветрами к этому острову реальный и вполне осязаемый торговый корабль, который и отвезет Алабина в Европу.

Дмитрий тяжело вздохнул…

Эх, если бы было так на самом деле! Но не следует раскисать! Не следует сдаваться раньше времени! Это претит офицерской чести и его убеждениям! Ведь он орденоносец, герой войны, гвардеец! Покоритель бурятских племен и китайских пиратов! Он – прирожденный победитель! И, значит, непременно добьется своего! И бог ему пока в помощь! Кавалергарды, вперед!

Алабин сел, прислонившись к пальме, выпил кружку рома и крепко заснул.