Читать книгу - "Сказание о Старом Урале - Павел Северный"

– Всякому свое. Ты, как погляжу, не в пастухи ли пойти надумала?

– Говори, да не заговаривайся! Аль не соображаешь, кто перед тобой?

– Пужать пришла?

– Ну ты, девка! – выкрикнула Катерина, сжала губы и до щелок сощурила глаза.

– Голосок здесь у меня шибко не поднимай, – раздельно сказала Анюта. – Как бы визгом не обернулся от злобы.

– Молчи!

– Неужто и говорить не велишь? Может, зависть душит?

– Как посмела такую речь вести?

– Посмела. Аль не приметила, что в проходе в хозяйскую избу нет моей лежанки? В его постели мое место теперь. Что? Никак, побелела с лица? Сам меня позвал. Не глянется тебе, кем в этой избе Анютка обернулась? Ты и лицом куда меня басче. Да и умом не оскудела. Но понять должна, что хозяину молодость моя приглянулась.

– Полюбовницей стала?

– Молодость меня до него подняла. Может, завтра другая его от меня отнимет, но сейчас его жизнью, его силой живу и оттого впервые в жизни счастье познала. Не обессудь, сделай милость. Недосуг мне сейчас. На стол собирать пора. Хозяина жду. Он порядок любит.

Анюта принесла из кухни поднос с караваем хлеба, посудой и столовым ножом. Нарезала хлеба. Катерина пристально следила за каждым ее движением. Прошептала тихо, но явственно:

– Ну вот что: не бывать тебе Строгановой. Уразумела сие?

Анюта засмеялась.

– Нет, покамест не уразумела.

– Значит, пора тебя уму-разуму поучить!

– Неужели кнутом учить пришла? Упреждаю: не вздумай руку на меня поднять! – Анюта положила каравай на стол, а нож держала в руке. – Как хлестнешь, так и жить перестанешь.

– До тех пор хлестать буду, пока из строгановской избы не сгоню!

– Тогда повидаешь, как за себя стоять умею. Обучилась, слава те, господи, в строгановских вотчинах.

За окошком кто-то громко позвал Анюту. Она подошла к окну, и в эту минуту Катерина с размаху ударила ее кнутом. Молодая женщина чуть дрогнула, но не вскрикнула, не выдала резкой боли. Только спросила удивленно и спокойно:

– Хлестнула? Помолись теперь!

Катерина попятилась, размахивая кнутом.

– Кинь нож!

Анюта неотвратимо наступала на противницу.

– Нож кинь, говорю!

Обе оцепенели от голоса Семена Строганова:

– Опомнись, Анюта!

Нож выпал из женской руки. Задыхаясь от волнения, она еле смогла выговорить:

– Хлестнула! За то, что меня себе взял... – Анюта внезапно метнулась, выхватила у Катерины кнут, швырнула в окно. – Не вольна меня в твоем доме хлестать.

– Не плачь, Анюта. Утри слезы да накинь опашень. Пимена-старосту позови: пусть тотчас в монастырь сходит и скажет Трифону Вятскому, мол, боярин Макарий Голованов преставился.

Анюта испуганно смотрела на хозяина.

– Поторопись, родная... Говорили с ним о Сибири. Вдруг замолчал... Гляжу, уже не дышит!

Анюта выбежала из избы. Семен грузно опустился на скамью.

Катерина положила ему руку на плечо.

– Кому же теперь у нас воеводой быть?

Семен поднял на Катерину глаза и резко сказал:

– Уйди из избы. Кнут под окном подбери. И боле порога сего не переступай.

Когда Катерина ушла, Семен послал за Иванком Строевым. Потолковали с ним обо всем за полночь. Утром Нижний чусовской городок узнал, что хозяйской волей стал на воеводское место строгановский корабельный мастер, костромич родом, Иван Федорович Строев.