Читать книгу - "Готовность номер один. Шестьдесят лет спустя - Григорий Сивков"

А на фронте сильные бои за Вену. Летаем на помощь своим наземным войскам. Они на подступах к городу ведут последний штурм.

Вена взята сравнительно меньшей, чем Будапешт, кровью.

По всему чувствуется, скоро конец войне. И тем не менее, когда в ночь с 8 на 9 мая стало известно, что война кончилась, это было для всех нас большой неожиданностью.

Вечером после очередного боевого задания поужинали и пошли на отдых в деревню Гетцендорф, вблизи которой был наш аэродром. Вдруг среди ночи слышим стрельбу. По тревоге оделись, выскочили на улицу.

— Кто стреляет?

— Почему стрельба?

Наконец разобрались.

Победа!!!

— Враг капитулировал!

Выхватываем пистолеты, палим в воздух. Деревушку оглашают залпы импровизированного салюта.

Немного вздремнули и рано утром пошли на аэродром.

— Что делать дальше?

Никто в полку не знает.

Удивительное и непонятное состояние. Наступил долгожданный конец жестоким схваткам. Враг разгромлен в его собственном логове. Немецко-фашистское командование подписало акт о безоговорочной капитуляции. В Берлине на рейхстаге реет алое Знамя Победы!

Так трудно и долго шли мы к этому заветному дню. И вот наконец он наступил. На душе хорошо от буйной радости победы и как-то непривычно тихо вокруг. Не надо никуда лететь, не надо никого поливать свинцовым дождем и сбрасывать смертоносные грузы. Словно ты остался без дела, к которому уже привык, выполняя свой священный долг.

Наступил исторический день окончательного разгрома фашистской Германии, день великой Победы нашего народа над германским империализмом.

Великая Отечественная война завершилась нашей полной победой!

Смотрю на ребят и никого не узнаю. Добродушные, улыбающиеся лица. Нет ненависти в душе, ни злобы во взгляде. До чего же покладист и незлопамятен характер у русского, советского солдата, самого мирного и самого сильного на матушке-Земле!

9 мая 1945 года, как уславливались с Николаем Семериковым и Катей, подал рапорт командованию с просьбой при ближайшей возможности послать меня на учебу в академию имени Н. Е. Жуковского.

С разрешения командира полка поехали с Женей Прохоровым в соседний полк к своему бывшему комиссару Лещинеру в гости. Он уже майор и начальник штаба полка. Там помянули боевых товарищей, павших в войне, и последний раз сфотографировались на память.

Здесь, под красавицей Веной, завершился славный боевой путь 210-го штурмового авиационного Севастопольского Краснознаменного ордена Кутузова полка. Путь, начавшийся три с лишним года назад на Украине.

А несколько дней спустя командир полка подполковник Заблудовский приказал:

— Поедете в Москву для участия в параде Победы.

В шесть часов вечера после войны…

Отгремели победные залпы орудий.

Однополчане мои разъехались, кто куда, в разные города и села страны, возвратились к родным очагам. Вместе со всем народом принялись залечивать раны, нанесенные войной, восстанавливать разрушенные фабрики, заводы и города, воскрешать плодородные земли. Многие ребята и девчата стали устраивать свои судьбы.

В июне поженились и мы с Катей. Она к тому времени уже демобилизовалась и готовилась продолжать учебу в МГУ. Свадьбы у нас как таковой не было. После загса устроили небольшой ужин. Гостей собралось немного: Катины родственники, пришел кое-кто из друзей. И наши пути опять разошлись, но не надолго. Катя уехала с женской делегацией во Францию. А я улетел в Австрию, в свой полк.

Так состоялось наше "свадебное путешествие".

Когда находился в Москве, то сходил, конечно, в академию имени Н. Е. Жуковского. Там мне сказали, что в полк уже давно послана разнарядка. Но мне о ней ничего не было известно. Поскольку академия считалась инженерной, очевидно, о разнарядке сообщили только инженерно-техническому составу.

— Как же быть? — удрученно и озабоченно говорю полковнику из приемной комиссии. — Не хотелось бы год терять.

— Если в полку отпустят, приедете на подготовительные курсы вне разнарядки. Дадим вам такое письмо. Уж так и быть…

Письмо у меня в кармане. Теперь осталось "самое малое": чтобы отпустили из части на учебу.

Прилетев в полк, обращаюсь по инстанции к командиру корпуса генералу Толстикову. Он наложил резолюцию на рапорте: "Откомандировать после того, как полк перебазируется".

Понимаю командира корпуса. Я штурман полка и должен обеспечить этот перелет по своей штурманской линии. Получил в штабе карты, разработал маршрут, проверил штурманскую подготовку летного состава. Жду приказа. Готовлюсь к экзаменам. Привез из Москвы учебники за среднюю школу. После работы сижу, штудирую. Многое вспоминать надо: выветрилось за долгие годы войны. Но это не беда, лишь бы поехать на учебу. Середина июля. Полк готов к перелету. Приказа нет. Поехал в корпус, опять, но ужо устно, обращаюсь к генералу.

— Сказал, что отпущу, значит, отпущу.

— Время уходит. Год может пропасть, товарищ генерал!

— Наберись терпенья. Поедешь в академию. Прошло ещё три недели. А приказа все нет и нет. Снова обращаюсь к генералу Толстикову.

— Напористый вы народ — штурмовики! — улыбаясь, встретил он меня в своем кабинете. — Ладно, езжай, учись. Желаю успеха.

— Спасибо, товарищ генерал!

С третьего захода наконец отпустил меня генерал Толстиков на учебу в академию имени Жуковского.

Приехал в Москву. В академии сказали, что до начала занятий почти месяц.

Решили мы с Катей поехать в деревню на Урал, к моим родным.

Там нам закатили уже настоящую свадьбу, по-уральски, с размахом, широкую, веселую и шумную. Трудно, конечно, было моим родичам после войны, жили они не ахти как, но тут уж ни перед чем не остановились… Гуляли по старинному обычаю. Свадебные песни под баян, хороводы. Словом, свадьба по всем правилам свадебного ритуала. На столах вдоволь вина и закуски. Традиционные пироги с рыбой и шаньги к чаю.

По старинному обычаю снохи испытывали молодую.

— Что-то у нас сора много в избе, — нараспев говорит сноха Дуся и берется за веник.

— Ай, у нас нет молодой в доме? — останавливает её сноха Зоя.

Катя, розовея от волненья, принимает у снохи веник, подметает пол. Подмела половину, а в это время уже разбили горшок или кринку. Подметает опять. Когда пол избы чист, гости начинают бросать деньги.

— Плохо подмела, — кричат, — мусор оставила. Катя собирает деньги в большое блюдо, ставит его на стол. В это время заиграл баян, девушки закружили молодую в шумном хороводе. Деньги передали в открытое окошко ожидавшим на улице братьям. А когда Катя снова подходит к столу, то кто-то спрашивает: