Читать книгу - "Разные человечества. Эволюция. Разум. Антропология - Андрей Буровский"

Сегодня трудно представить себе, что еще к концу эпохи Великого Оледенения люди айнской расы заселяли почти всю Восточную Азию, папуасоподобные – все Зондские острова, подобные австралийцам – чуть ли не всю Южную Азию. А между ареалами этих форм человека обитали малорослые темнокожие грацильные племена с разной культурой и разными языками… Возможно, такие грацильные темнокожие люди проникали и в Центральную, и в Северную Азию.

Ученые нашли много общего между языками кетов, живущих на Среднем Енисее, и веддоидов, живущих на острове Цейлон. Вероятно, их предки общались, а может быть, мало отличались друг от друга.

Распространение монголоидов на Востоке Азии, европеоидов на Западе и Юге разорвало эту невероятную пестроту. Остатки и грацильных рас, и смеси с архантропами новые пришельцы загнали в те места, куда педоморфные формы не собирались идти: в непроходимые джунгли, уединенные острова, на полуконтиненты типа Новой Гвинеи и Австралии.

Причем метисные расы оказались еще в лучшем положении: при прочих равных они вытесняли малорослых грацильных людей, а не наоборот.

В обеих Америках происходило то же самое – палеоиндейцы истребляли, вытесняли в тропические дебри, пожирали потомков эректусов, мегантропов, капуциновых антропоморфов.

Потом уже, с XVI–XVII веков, европейцы и метисы индейцев с европейцами загоняли в джунгли и высокогорья их самих.

В Африке к концу Великого Оледенения везде, кроме самого Севера Африки, жили люди трех грацильных рас: пигмейской, готтентотской, бушменской. Только в историческое время эти расы были окончательно вытеснены в тропические леса и в пустыни.

До самого XX века шло сокращение ареала обитания, уменьшение численности всех архаичных форм человека, а мегантропы, эректусы, австралопитеки окончательно переходили в стадию скрытого вида.

С одной стороны, разнообразие человечества только возросло: судя по всему, формы человека не исчезают, или по крайней мере, исчезают крайне медленно. Все формы разума, что существовали и миллион, и сто тысяч лет назад, существуют и сейчас. Исчезли разве что неандертальцы… Что само по себе скорее печально, но в конце концов есть мы – их потомки. Так динозавры живут и сегодня в виде птиц.

С другой стороны, сегодня более 99 % семимиллиардного населения Земли относится к трем основным и самым молодым формам человека, к так называемым «большим расам». Правильнее было бы назвать их «молодыми формами человека» или «поздними формами человека».

Из древних рас, папуасов и сейчас живет на Земле около 6 миллионов, австралийцев около 600 тысяч, а вот число айнов за последние сто пятьдесят лет уменьшилось до примерно 25 тысяч человек. В конце XIX века их было не менее 200 тысяч. Бушменов то ли 80, то ли 120 тысяч человек на всей Земле. Пигмеев – 250–350 тысяч, негритосов Азии – не больше 100 тысяч человек.

Суммарно их невероятно мало, около 0.1 % населения Земли. Каждый тысячный житель планеты, к тому же обитающий очень далеко от центров цивилизации – где то вдали от всех остальных.

Кто из живущих в основной части Ойкумены в наше время видел живого бушмена? Ведда? Лапоноида? Австралоида? Кого реально интересует, отличаются они от нас или нет? И если отличаются, насколько?

Эти формы легко назвать такими «малыми расами», входящими в большую негритянскую или в другую большую расу… Ученые еще понимают условность этого, но обывателю и плевать, и не видел он этих людей, не сталкивался с ними. Можно рассказывать о них любые сказки, так даже удобнее: думать не надо.

Что же до скрытых видов – то их мало того, что никто не видит… в них еще и никто не верит! Расскажите о дино сапиенсе неподготовленным людям – и вас упекут в сумасшедший дом.

В романе А. Мартынова главный герой, летчик Люфтваффе, из 1940 года попадает во Францию XII века, и оказывается – там живут домовые. Самые настоящие – серые такие, разумные. Вот выходит герой во двор после пира, а попросту – пьянки. Там стоят столы, на них – остатки пиршества, домовые сидят на столах и едят.

– А знаешь, – говорит один домовой другому, указывая лапкой на главного героя. – Он в нас не верит!

– Да?! – удивляется другой домовой. – Ну, тогда я в него тоже не верю![225]

Интересно, а верят ли в нас сасквачи – они же, понаучному, гигантопитеки? Или ловят, едят… но не верят?