Читать книгу - "Оксфорд и Кембридж. Непреходящая история  - Петер Загер"

Иерихон расположился между Уолтон-стрит и Оксфордским каналом; с юга он ограничен территорией Вустер-колледжа, а с севера – кладбищем Гроба Господня. Этот некогда пролетарский аналог вилл Парк-тауна появился в начале xix века, когда по берегам канала расселялись рабочие с верфи, железной дороги, а также печатники из Oxford University Press и литейщики с металлургических заводов.

Библейское название поселения молва объясняет так: дешевые домики для рабочих строились быстро и не слишком качественно, и когда кондуктор на близлежащей железнодорожной линии слишком громко свистел, стены обрушивались, словно стены Иерихона. На самом деле название пошло от старого наименования местности – Сады Иерихона, – примерно в 1680 году было построено питейное заведение Jericho House на Уолтон-стрит (ныне это Philandere & Firkin около кинотеатра Phoenix). Через несколько домов расположен паб Джуда Незаметного, в котором можно выпить кружку эля за героя Томаса Гарди, каменщика Джуда, нашедшего здесь, в придуманном квартале Бирсхеб, дешевое жилье и печальный конец.

Но не только литературные связи придают Иерихону «привкус смерти»: от Ф. Д. Джеймс, родившейся в доме № 164 по Уолтон-стрит, до Колина Декстера. Бедность, проституция и холера вольготно чувствовали себя здесь еще в xix веке. После Второй мировой войны конец Иерихона, казалось, был неизбежен, но началась столь высоко превозносимая ныне кампания по его оздоровлению. В дешевые тогда еще квартиры вселились представители альтернативной культуры – художники, музыканты, студенты, инструкторы по йоге, специалисты по иглоукалыванию, спиритуалисты. Разрушенные сараи на задних дворах превратились в мастерские и звукозаписывающие студии, рабочие халупы – в академические квартиры. На Уолтон-стрит открылись дизайнерские салоны, магазины деликатесов, кафе и бистро вроде Le Petit Blanc. На этой же улице размещается и лучший в Оксфорде джаз-клуб – в полумраке, за викторианскими витражами церкви Св. Павла (1836), построенной в стиле греческого возрождения, которая была закрыта в 1969 году и открылась вновь уже под вывеской «Кафе Фрейда».

Сегодня Иерихон не узнать: это фешенебельный район, полный жизни, хотя и без глянцевого шика Челси. Если вы, подобно инспектору Морсу, постоянно испытываете жажду, гоняясь за «дьяволом полиграфистов», то вам – в пивную «У юного наборщика», в действительности именуемую Book-binders («Переплетчики») и расположенную «в тени угрожающе вздыбившейся башни Св. Варнавы», где произошло одно из убийств в «Трупе в Иерихоне» (1981) Колина Декстера. Bookies, как называют его местные жители, – излюбленное местечко работников университетской типографии и прихожан церкви Св. Варнавы – Barney’s, рабочей церкви Оксфордского движения англикан-реформаторов, нашедшего много приверженцев среди бедноты Иерихона. Отражением небесного Иерусалима должна была казаться им эта церковь, когда по воскресеньям они попадали из тесных жилищ в роскошные залы: сверкающие золотом апсиды в византийском духе, балдахин над алтарем, мозаики над аркадами. Сэр Артур Блумфелд, сын епископа Лондонского, проектировавший эту своеобразную викторианскую церковь (1869), снабдил ее полуциркульными арками, полосами из красного кирпича и колокольней, высоко вздымающейся над одноэтажными типовыми домиками. Колокольня возле канала – вклад Иерихона в силуэт «грезящих шпилей».

Кто в чугунном кресте, венчающем колокольню Св. Варнавы, увидит перст указующий, придет туда, где он был отлит: на чугуноплавильное предприятие Lucy’s Eagle Ironworks. С начала xix века этот завод в северной части Иерихона производил ворота канальных шлюзов, уличные фонари, решетки, колонны и другие необходимые декоративные элементы века чугуна. Сегодня его цеха стоят как памятник утраченному производству: в них тихо, как на кладбище, с трех сторон обступившем его стены из красного кирпича.

Кладбище Гроба Господня, заложенное в середине xix века, – викторианский Сад мертвых Иерихона. Могилы заросли снытью и колокольчиками в тени падубов, ясеней, темных тисов. Где-то под буками покоится и Томас Комбе, директор университетской типографии, финансировавший строительство церкви Св. Варнавы; здесь же в 1893 году обрело покой тщеславие Бенджамена Джоуэтта, ректора Баллиол-колледжа.