Читать книгу - "Охота на императора - Рудольф Баландин"

Для того чтобы лучше понять, какими были революционеры-террористы и как складывались их судьбы, приведем биографии некоторых из них.

Желябов Андрей Иванович (1851–1881) родился в деревне Султановка Феодосийского уезда Таврической губернии в семье крепостных дворовых крестьян. В детстве несколько лет жил у своего деда по матери Гавриила Тимофеевича Фролова, обучившего его грамоте (по Библии); Андрей выучил наизусть Псалтырь. Позже, став атеистом, он по-прежнему свято чтил Иисуса Христа. На судебном процессе он так определил свое понимание христианского учения: «Всякий истинный христианин должен бороться за правду, за права угнетенных и слабых, а если нужно, то за них и пострадать».

В детстве он был свидетелем того, как помещик Лоренцов изнасиловал его близкую родственницу, и дед ходил в Феодосию жаловаться, но вернулся без всякого результата. Андрей, рассуждая чисто по-детски, мечтал убить Лоренцова за его преступление. Со временем жажда мести прошла, но данный эпизод сыграл немалую роль в формировании характера Желябова. У него укрепилось жажда справедливости, стремление защищать слабых и угнетенных от насилия со стороны имеющих власть.

Нелидов, в имении которого служили родители Андрея, обратил внимание на смышленого мальчика и помог определить его сначала в приходское, а затем в уездное училище. Оно в 1863 году было преобразовано в гимназию. Так, вопреки правилам, сын крепостного крестьянина стал гимназистом. «Он был страшный шалун, но прекрасный товарищ и учился очень хорошо», – писал Л.А. Тихомиров.

Закончив гимназию с серебряной медалью, Андрей Желябов поступил на юридический факультет одесского Новороссийского университета. Ему приходилось зарабатывать на жизнь в качестве домашнего учителя. С.А. Мусин-Пушкин, в семье которого он преподавал летом 1870 года, отозвался о нем: «Юный, пылкий, откровенный, безупречно честный, он быстро располагал к себе людей».

Желябов разделял революционные идеи, бродившие в студенческой среде. Осенью 1871 года он стал одним из организаторов волнений в университете. Поводом для них послужило несправедливое обвинение профессором одного из студентов в том, что тот спит на лекции и грубо высказывается в адрес преподавателя. Желябов был выслан в Керчь, откуда вскоре переехал в Феодосию. Лишь в 1873 году он вернулся в Одессу и занялся земской культурно-просветительской деятельностью, которую считал наиболее полезной для блага народа.

Одесская группа тайного общества «чайковцев» постаралась привлечь его в свои ряды. На это предложение Желябов не дал сразу ответа, взяв три дня на размышление. Ведь от него зависело благосостояние семьи (отец, мать, братья, сестры), а причастность к нелегальной организации грозила не только увольнением со службы, но и более суровыми репрессиями. И все-таки он принял положительное решение.

Большинство «чайковцев» считали своей главной задачей вести пропаганду социалистических идей среди студентов и рабочих. Как признавался Желябов: «Я насилия в то время не признавал, политики касался весьма мало, товарищи еще меньше». Он женился на Ольге Семеновне Яхненко (дочери видного одесского городского общественного деятеля и сахарозаводчика); у них родился сын Андрей.

Во второй половине 1874 года большинство членов одесской группы «чайковцев» арестовали; в их числе был и Желябов. Улик против него оказалось мало, и 18 марта 1875 года его освободили до суда под залог в 3 тысячи рублей, внесенный его тестем. С женой и ребенком он стал жить на хуторе Миюк Феодосийского уезда, желая сблизиться с крестьянами и начать среди них пропаганду.

Он работал в поле по 12–16 часов в сутки, после чего наваливалась такая усталость, что ни одна мысль не шла в голову. Ему стала понятна главная причину консерватизма трудового люда: «Пока приходится крестьянину так истощаться, переутомляться ради приобретения куска хлеба… нечего ждать от него чего-либо другого, кроме зоологических инстинктов и погони за их насыщением».

Полиция не оставляла его в покое. У нее появились новые свидетельства о его причастности к революционному движению. 3 июля 1877 года Желябова арестовали и доставили в Петербург в Дом предварительного заключения. И вновь не нашлось убедительных доказательств его причастности к государственным преступлениям. На процессе 193-х в январе 1878 года он был оправдан.

В то время он не был членом «Земли и воли». Аграрную часть ее программы он разделял, признавая экономическое освобождение крестьянства за существеннейшее благо. Однако курс на крестьянское восстание категорически отвергал, считая, что всеобщий бунт вызовет лишь хаос и зверство. Летом 1878 года он поработал бахчеводом в Подольской губернии, а осенью вернулся в Одессу, желая вновь заняться революционной деятельностью. Жена требовала заботиться о благосостоянии семьи. Он счел это погоней за мещанским счастьем. Спокойная семейная жизнь его не устраивала, и в конце 1878 года он расстался с женой, оставив ее и сына на попечении тестя.

Весной 1879 он принял предложение приехавшего в Одессу М.Ф. Фроленко участвовать в Липецком съезде землевольцев. Там он примкнул к «политикам», нацеленным на террор и цареубийство. Он стал одним из лидеров «Народной воли». Его выдвижение в первые ряды профессиональных революционеров объясняется незаурядными ораторскими способностями, талантом полемиста и организатора, большим личным обаянием. Он пользовался уважением среди интеллигенции и студенчества, в рабочих кружках, среди морских офицеров в Кронштадте.

Фактически он руководил Военной организацией «Народной воли» и Центральным рабочим кружком «Народной воли» в Петербурге. По словам Л.А. Тихомирова, Желябов был «добрый, способный войти в положение каждого, способный другим прощать бесконечно больше, чем самому себе, он невольно возбуждал к себе симпатии».

Только в двух случаях он совершил роковые ошибки, оценивая моральные качества людей: привлек к покушению на императора под Москвой Окладского (выдавшего участников и организаторов акции) и назначил одним из метальщиков бомб накануне 1 марта 1881 года Рысакова. Эти ошибки дорого стоили «Народной воле» и ему лично.