Читать книгу - "Трибуле - Мишель Зевако"

Тем временем Трибуле обходил рассеявшиеся по залу группки придворных. Он кого-то искал. Когда он проходил мимо Дианы де Пуатье, она бросила окружавшим ее придворным:

– А вот мой Трибуле, который ищет маленькую герцогиню, известную как мадемуазель Добродетель…

– Рискую не найти ее, – горько улыбнулся Трибуле.

– Почему же, шут?

– Потому что вы здесь пребываете, мадам… Но невозможно оказаться поблизости от вас той, кого вы назвали мадемуазель Добродетель!

– Еще более дерзко, чем когда-либо! – прогудел один из дворян.

– Оставьте! – презрительно бросила Диана де Пуатье, прятавшая за усмешкой прилив бешенства, вызванный двусмысленным ответом Трибуле.

Шут уже отошел, слушая, о чем говорят между собой придворные. Он вообразил, что все обязательно должны говорить о Жилет. Он приближался к некоторым группкам; порой его встречали грубыми окриками; шут парировал их злыми выпалками. Внезапно, за одним из поворотов, Трибуле увидел одиноко стоявшего человека с мертвенно бледным лицом. Это был Монклар.

«Уж он-то наверняка знает правду!» – подумал с тоской Трибуле.

Приблизившись, шут приветствовал:

– Ваш скромный слуга, господин главный прево!

Монклар бросил на шута угрюмый взгляд, не удостоил его ответом и продолжал о чем-то мечтать.

Трибуле застыл возле него, скрестив руки, и принял меланхолическую позу, напоминающую позу Монклара. Это было так похоже, что многие сеньоры, увидев этот спектакль, громко захохотали.

– Вот! – сказал Трибуле. – Я был в этом уверен!… Заметили ли вы, месье главный прево, что человеческая боль всегда вызывает веселость у людей!

– Неплохо для дурака, – соблаговолил наконец ответить главный прево.

– Мои дурачества, – сказал Трибуле, – только подчеркивают вашу мудрость. Мы с вами, месье де Монклар, два конца одной цепи, которая тянет этот двор. Первое звено касается Трибуле, то есть погремушка и смех, который она вызывает, мрачный смех, потому что он скрывает слезы. Последнее звено прицеплено к Монклару, то есть к виселице, то есть к боли, которая позволяет упасть маске смеха.

Главный прево удивленно посмотрел на шута:

– Почему вы так со мной говорите?

– А почему вы не «тыкаете» мне, как обычно?.. Вы не осмеливаетесь ответить, месье… Ладно! Я скажу вам это сам! Вы знаете, что я страдаю? Вы, от которого ничто не укроется! И вы способны признать мою боль достойной уважения, потому что вы тоже страдаете!

– Кто вам это сказал?

– Вы страдаете! И никогда до сих пор не мог так хорошо понять вашу боль! Да! Несомненно, ваши ночи заполнены призраком молодой женщины, обожаемой, ослепительно красивой. Ее убила печаль! А еще в ваших грезах появляется светлая головка ребенка, пропавшего много лет назад… Вы на всех наводите страх, месье главный прево… А мне… мне вы оказываете милость!

– Довольно! – зарычал Монклар. – Что вы от меня хотите?

– Сказать вам, что у меня тоже есть сердце! И у меня тоже был ребенок! Любимой женщины у меня не было, и всю привязанность своей души, всю любовь, которая была в моем сердце, я направил на ребенка!.. Итак, месье главный прево, не жалеете ли вы мою боль, как и я жалею вашу?

Так свободно говорил шут с таким страшным человеком, каким был Монклар… Но главный прево не чувствовал себя униженным.

Он слишком много плакал в своей жизни, чтобы снисходить до столь малого.

– И чего же вы хотите? – сказал он необычно мягко.

– Знать, не король ли похитил мою дочь?

– Король ее не похищал! – важно ответил Монклар.

Трибуле задумался. Он поднял голову.

– Я не спрашиваю вас, кто!.. В том состоянии, в каком вы сейчас находитесь, вы бы мне уже это сказали.

– Да! – согласился Монклар.

– Прощайте, месье де Монклар…