Читать книгу - "Князь Александр Невский - Ирина Александровна Измайлова"

– Когда они приехали?

– Да с полчаса, как здесь.

– Что привезли? Сказали?

– Письмо от хана Батыя, – вступил в разговор былой наставник князя Фёдор Данилович. – Батый в большой силе ныне. Близкие к Орде люди доносят, что он посильнее самого Гуюка.

Другой боярин перебил:

– Да Гуюк много потерял с тех пор, как умерла его мать, ханша Туракана. Она имела большую власть и во всём помогала сыну. А Батыя ненавидела.

– Я не очень хочу знать про их семейные дела! – прервал Александр. – Мне куда интереснее, что пишет Батый.

– Я послал за толмачом, – проговорил боярин Фёдор.

– Толмач мне больше не нужен, – усмехнулся князь. – Кажется, я уже неплохо понимаю по-татарски.

– Быстро же! – восхитился боярин Фёдор. – И года ведь нет, как учить начал.

– Да век бы его не знать! – не удержался Александр. – А что поделать?

Быстрым шагом он прошёл из своего покоя на галерею терема и уже вошёл в просторную палату, где, кроме татарских послов, собрались ещё несколько придворных бояр. Послы, увидав грозно шагающего к ним белокурого великана, невольно отступили. Но Александр, подойдя, заставил себя сдержанно улыбнуться:

– Приветствую посольство великого хана Батыя в своём доме! Что вы привезли?

Приветствие и вопрос прозвучали по-татарски, и тут уже послы не могли скрыть изумления. Они принялись переглядываться и что-то шептать друг другу на ухо.

Старший из них выступил вперёд и учтиво поклонился князю:

– Великий хан Батый прислал тебе письмо, Искендер! Если ты можешь говорить на нашем языке, то, надо думать, сможешь и прочитать то, что здесь написано…

Александр принял грамоту из рук посла и, развернув, стал читать вслух:

– «Искендер! Знаешь ли ты, что Бог покорил мне многие страны и народы? Разве ты можешь не покориться мне? Но если ты хочешь сохранить землю свою, то поскорей приезжай ко мне, чтобы увидеть честь и славу царства моего».

Князь свернул свиток и вполголоса обратился к боярам, столпившимся за его спиной:

– Я так и думал. Дани, посылаемой нами, хану недостаточно. Он зовёт меня в Орду. И вряд ли возможно не поехать…

Последние слова он произнёс совсем уже тихо. Потом обернулся к татарам:

– Я должен принять решение, когда смогу отправиться к великому хану. Не уладив некоторых дел в моей вотчине, это сделать невозможно. Но много времени это не займёт. Пока я не вернусь, вы – гости в моём доме.

Татары продолжали не без опаски перешёптываться, однако, едва князь покинул палату, к ним подошли двое бояр и жестами учтиво пригласили пройти в отведённый им покой. Тотчас объявился и вызванный боярином Фёдором Даниловичем толмач, с помощью которого незваным гостям объяснили, где они могут расположиться для ночлега и куда следует спуститься, чтобы в одном из нижних покоев терема отведать вечернюю трапезу.

Вечером того же дня княгиня Александра Брячиславна, выглянув окно, увидела, как князь Александр подходит к осёдланному коню, тогда как несколько его дружинников – Сава, Сбыслав Якунович, Миша, Яша Полочанин – уже сидят в сёдлах. Поднявшийся к концу дня ветер развевал их плащи. Княгиня знала, что муж её готовится к отъезду, и знала, куда он собирается ехать. Но ей всё равно сделалось тревожно.

Александра поспешно сбежала по лестнице во двор. Подошла к мужу, взяла за руку:

– Ты вернёшься? Или прямо из Владимира в Орду поедешь?

– С такой малой дружиной? – удивился князь. – Что ты, Саша! Да и послов с собой забрать надобно. А не то ещё решит хан, будто я их в заложники беру! Нужны они мне очень…

– А сейчас ты к митрополиту Кириллу едешь? – Снизу вверх княгиня ласково смотрела в лицо мужа.

Александр кивнул:

– К нему, Саша. Он из Ростова во Владимир переехал, престол Владимирский блюсти. Мудрее и искреннее этого пастыря я никого не знаю. Как благословит поступить, так и поступлю.

– Поезжай! Господь всё управит.

Привстав на цыпочки, княгиня осенила мужа крестом. Он поцеловал её и вскочил на коня.

Глава 5

Благословение

Келья митрополита Кирилла ничем не отличалась от келий других монахов. Она была невелика, и свод её был низок, а небольшое окошко к тому же смотрело в монастырскую стену, до которой, выглянув, можно было дотянуться рукой. Из-за всего этого келья почти всегда оставалась полутёмной. Митрополиту нередко говорили, что ему, верно, тяжело молиться в этой тёмной клетушке: ну-ка прочитай что-нибудь в молитвослове, когда и большие-то буквы книжных заголовков едва можно разобрать. На это владыка смиренно отвечал, что очень многие молитвы помнит наизусть.

Но в этот вечер Кирилл читал присланные ему из Византии письма, а потому на подоконнике маленького окошка горела свеча в бронзовом подсвечнике.

Владыка сидел за столом, временами дотягиваясь до подоконника, поправляя фитиль и снимая деревянным ножичком потёки стекающего по свече воска.

Мысли митрополита всё время уходили от византийского послания к событиям, происходившим здесь, на Руси. Он хорошо понимал, сколько бед ещё грозит русским княжествам и как страшно, что именно сейчас, во дни таких жестоких испытаний, Русская земля лишилась своего отважного защитника и мудрого заступника, князя Ярослава.

Сможет ли Ярославов наследник, князь Александр, стать таким же, каким был его отец? Да, молодой князь одержал уже много побед. Две из них – на реке Неве и на Чудском озере – можно назвать великими победами. Но это – военный дар и воинская доблесть. А вот есть ли в этом герое такая же, как в Ярославе, способность, если надо, поклониться врагу? Есть ли поистине христианская сила смириться и покорствовать, в то время как принять героическую смерть кажется куда как легче?

Повидать бы этого самого князя, поговорить бы с ним…

Кирилл досадовал на себя. Что значит – повидать да поговорить? Не призывать же к себе человека, коему ныне и так выпала тяжелейшая доля! Ему только наставлений и нравоучений сейчас не хватает…

Митрополит попробовал вновь сосредоточиться на письме. Не получалось.

Лёгкий стук в дверь отвлёк владыку и от чтения, и от этих невесёлых мыслей.

– Кто там? Входи.

Явившийся на пороге кельи монах доложил:

– Человек к тебе, владыко! Просит принять, коли сможешь.

– Кто таков? Откуда прибыл? – спросил владыка.

– Из Новгорода. Князь тамошний. Александр. Тот, коего в народе Невским прозывают.

Кирилл перевёл дыхание и, повернувшись к божнице, широко перекрестился:

– Слава Тебе, Господи! Ты услышал меня, смиренного раба Твоего!

И повернулся к монаху:

– Зови его, инок Игнатий, зови!

Радость в голосе