Читать книгу - "Ганнибал Великий - Алексей Живой"

После осмотра останков сгоревшего флота и проверки боеспособных кораблей, вновь назначенный адмирал скифов выяснил, что в его распоряжении осталось всего шесть триер из шестнадцати и пять квинкерем, бороздивших в ту ночь волны залива.

— Ну, что же, не все так плохо, — рассудил Леха Ларин, отправляясь в обратный путь вдоль берега, — еще есть чем воевать.

Для острастки он немедленно велел трем квинкеремам подойти поближе к дамбе, за которой прятались греческие корабли и обстрелять их. Он был уверен, что греки не станут ввязываться в бой, рискуя кораблями, но попугать их стоило. А то слишком осмелели.

Выполняя приказ, квинкеремы скифов несколько раз продефилировали вдоль самой дамбы, отправив грекам несколько «зажигательных гостинцев» и массу каменных. Сильно повредить пришвартованные в глубине гавани большие корабли не удалось, но зато скифы сожгли и пустили на дно пару бирем, попавших в зону обстрела. Эта операция не очень ослабила греков, но придала уверенности в своих силах скифам, в которой они нуждались после ночного погрома, потеряв почти половину своего флота. И теперь силы были почти что равны. Как доложили Ларину разведчики, до начала штурма Тиру защищало четыре квинкеремы, шесть триер, и десяток бирем. Вполне приличный флот, лишившийся за дни блокады лишь нескольких кораблей.

— Все, — приказал Леха своему заместителю, поднимаясь на борт знакомой квинкеремы, носившей имя морского бога «Тамимасадас», которую он вновь избрал флагманом, — до моего прибытия никаких операций. Блокировать залив и только. По ночам не спать, беречь корабли. От греков всего можно ожидать.

С тем и вышел в море на рассвете, уведя с собой три квинкеремы и столько же триер, предназначенных для боевого охранения «плавучей платформы для артиллерии», как морпех именовал гигантскую эннеру. На нее теперь и сделал ставку Иллур, заблокировавший Тиру на суше. Но штурм стен велся пока неудачно, и скифам никак не удавалось пробиться в город. Греки же силы зря не расходовали, видимо, ожидая подкрепления. Лишь прореживали с крепостных стен баллистами скифские отряды, рискнувшие слишком близко приблизиться к городу.

В глубине души Леха опасался уводить с собой половину кораблей, ослабляя морскую блокаду, но, выбирать не приходилось. Эннера была слишком дорогим удовольствием, чтобы потерять ее, так ни разу и не применив по назначению. За время плавания Леха с давно забытым чувством гордости вспоминал десантные корабли из своей прошлой жизни, способные нести множество бронетехники и солдат. «Вот бы их сюда сейчас, — думал морпех, — или хотя бы один крейсер с крупнокалиберными пушечками. Подошел, дал залп, раз и готово. Нет крепости». Но, толку от этих воспоминаний не было, и потому Леха предпочел выкинуть их из своей головы. Действовать приходилось тем, что есть.

Погода на море выдалась свежей, но через пару дней ближе к обеду Ларин со своей эскадрой добрался до Ольвии, все еще выглядевшей с моря полуразрушенным городом. Обгоревшие руины многих домов были заметны невооруженным глазом. При штурме скифы постарались на совесть, сравняв с землей половину мощных укреплений, и теперь с тем же упорством занимались их восстановлением. Но, теперь это было свое. Над постройками быстро восстанавливаемой гавани возвышалось массивное тело эннеры, смотревшейся внушительно даже на таком расстоянии.

Завидев подходивший с моря флот, охрана на стенах Ольвии всполошилась, заряжая баллисты, но вскоре успокоилась, опознав своих. «Тамимасадас» первым вошел в гавань и пришвартовался рядом с эннерой. Вслед за ним вошли остальные корабли.

— Где Гилисподис? — спросил Леха у охранников, едва спрыгнув на пирс.

— Недавно ушел в мастерские, вместе с переводчиком, — ответил наблюдательный охранник, взмахнув рукой в направлении нескольких объемных строений, возвышавшихся в дальнем конце пирса, — Да вот они возвращаются.

Греческий инженер действительно спешил навстречу кровному брату царя, едва узнав, что с моря прибыли гости.

— Ну, здравствуй, инженер, — поприветствовал его Леха, поправив немного тесноватый доспех, который он надел, как и полагалось военачальнику, — вот я и вернулся за тобой, как обещал.

Он перевел взгляд на деревянного монстра, возвышавшегося на несколько метров над пирсом, и уточнил.

— Готов корабль?

— Готов, — ответил Гилисподис через переводчика, — все снасти проверены, баллисты установлены, ядра загружены, осталось повести испытания.

— Испытания? — напрягся Леха, отчего-то, вдруг вспомнив о судьбе Ичея, — так, чем же ты тут занимался все это время, ядрена вошь? Нам воевать надо, а у него оружие не испытано. Интеллигент хренов.