Читать книгу - "Докладывать мне лично! Тревожные весна и лето 1993 года - Андрей Орлов"

Москва. Лубянка. Министерство безопасности.

Кабинет первого заместителя министра

Через каждые десять минут оперативный дежурный и начальник оперативно-поискового управления докладывали генерал-полковнику Голушко о развитии обстановки в районе Ленинского проспекта и площади Гагарина. Профессиональный контрразведчик и опытный руководитель, он понимал, что ситуация развивается по самому худшему сценарию. Озлобленная толпа, столкнувшаяся с беспрецедентно грубым подавлением со стороны сил правопорядка, массовые стычки, в результате которых уже появились пострадавшие, грозили превратиться в кровавое побоище.

Но повлиять на ход событий Голушко никак не мог — Министерству безопасности отводилась роль лишь стороннего наблюдателя, который не имел права вмешиваться в происходящее. «Ваше дело — отслеживать ситуацию» — была установка московских властей.

Когда Николай Михайлович получил очередной доклад о том, что происходит на месте столкновения демонстрантов с милицией, он позвонил Савостьянову, начальнику управления Министерства безопасности по Москве и Московской области, а одновременно с этим и заместителю Баранникова. Это был руководитель «демократической волны», в 1991 году назначенный лично Ельциным на этот крайне важный пост. Он не имел никакого профессионального опыта в сфере обеспечения безопасности, но зато пользовался исключительным доверием у новой власти и выполнял своего рода роль «демократического комиссара». В прошлом он был научным сотрудником одного из академических институтов, на волне протестной активности конца 1980-х годов стал заметной фигурой движения «Демократическая Россия», а впоследствии руководителем департамента в мэрии Москвы.

СВИДЕТЕЛЬСТВО: «…Я позвонил Савостьянову[65]. Говорю ему: „Там начали, вроде, с ветеранами не очень хорошо обращаться. Силовые действия ирименяют. Что же это творится? Это же Москва все-таки!“ А он отвечает: „Командует здесь мэр, Лужков“. Я ему: „Женя, ну все-таки надо как-то контролировать обстановку, чтобы не было взрыва…“» (Из воспоминаний Н.М. Голушко, в 1993–1994 годах — министра безопасности).

Не удовлетворившись телефонным разговором с Савостьяновым, Голушко пригласил к себе другого заместителя, Сафонова[66]и предложил ему вместе сходить к Баранникову для того, чтобы обсудить создавшееся положение. Сафонов отличался исключительной коммуникабельностью, способностью расположить к себе собеседника. Эрудированный и ироничный, помимо богатого чекистского опыта, он имел опыт публичной деятельности, так как еще до августовского путча 1991 года стал депутатом Верховного Совета Российской Федерации.

— Анатолий Ефимович, пошли к Баранникову. Надо срочно что-то делать. — Голушко выглядел удрученным и озабоченным.

Пройти по ковровым дорожкам от кабинета первого зама до приемной министра было делом трех минут — всего лишь спуститься на один этаж ниже. Не останавливаясь в приемной, они зашли в кабинет Баранникова.

СВИДЕТЕЛЬСТВО: «…Приходим к Баранникову и докладываем. Что ж такое — очень резкие действия силовых структур. Баранников сказал: „Ничего, пусть немножко прижмут хвост…“» (Из воспоминаний Н.М. Голушко, в 1993—1994годах— министра безопасности).

Голушко и Сафонову стало очевидным, что «резкие действия» были не следствием самоуправства отдельных начальников, вызванным агрессивным напором толпы, а вполне продуманной акцией. Очередной виток конфронтации переходил в совершенно новую фазу, когда дело уже не ограничивалось шумными протестами и массовыми демонстрациями, а превращалось в вооруженные стычки между протестующими и силами правопорядка. Пока еще с использованием древков флагов и водометов. Но отсюда было уже недалеко до настоящего оружия.

Через некоторое время Голушко снова оказался в кабинете Баранникова. К его удивлению, там уже находился мэр Москвы Лужков. Кратко обсудив с руководителями Министерства безопасности создавшуюся обстановку, тот сказал фразу, которая надолго запомнилась Николаю Михайловичу: «Надо ударить, чтобы неповадно было!»