Читать книгу - "Российские военные базы за рубежом. XVIII-XXI вв. - Александр Широкорад"

Через несколько недель после начала войны в американской, европейской, а затем и в русской печати начала распространяться версия о грандиозном бале, затеянном в ночь на 27 января по случаю именин Марии — жены адмирала О.А. Старка. Говорили, что бал открыл сам наместник Алексеев вместе с именинницей-адмиральшей.

Наши «историки-патриоты» с пеной у рта оспаривают эту версию и утверждают, что никаких именин не было, все морские офицеры находились на кораблях и т.д. Официальных документов о проведении бала нет, да и не могло быть. Настораживает то, что ни в ходе, ни после войны ни Старк, ни Алексеев ни разу публично не опровергли факта проведения бала.

Между тем в русской армии и флоте был доведен до маразма культ «начальствующих дам», то есть жен и дочерей генералов, адмиралов, великих князей и самого царя. Офицеры были обязаны тратить много своего личного и служебного времени, а еще больше денег, на участие во всевозможных банкетах, именинах, просто в подношении цветов и др. Пропуск именин жены высокопоставленного адмирала в мирное время попросту исключался.

Между прочим, на следующий день, то есть 27 января, в Порт-Артуре намечался грандиозный молебен. Пардон, а чем молебен хуже именин?

Рано утром 27 января Алексеев отправил Николаю II донесение: «Всеподданнейше доношу, что около полуночи с 26-го на 27-е января японские миноносцы произвели внезапную минную атаку на эскадру, стоявшую на внешнем рейде крепости Порт-Артур, причем броненосцы "Ретвизан", "Цесаревич" и крейсер "Паллада" получили пробоины; степень их серьезности выясняется».

Царь получил телеграмму поздно вечером 26 января[109]. В дневнике он записал: «Весь день находился в приподнятом настроении! В 8 час. поехали в театр. Шла "Русалка" очень хорошо. Вернувшись домой, получил от Алексеева телеграмму с известием, что этой ночью японские миноносцы произвели атаку на стоявших на внешнем рейде "Цесаревич", "Ретвизан" и "Палладу" и причинили им пробоины. Это без объявления войны. Господь, да будет нам в помощь!»[110]

Через день предводитель бессарабского дворянства Крупенский задал царю вопрос, что теперь будет после успеха японцев. Николай небрежно бросил: «Ну, знаете, я вообще смотрю на все это как на укус блохи».

К началу войны в Порт-Артуре находился III Сибирский корпус генерала A.M. Стесселя[111](4-я Сибирская стрелковая дивизия генерала Фока и 7-я Сибирская стрелковая дивизия генерала Р.И. Кондратенко). Войска были укомплектованы сверх нормы запасными. Кроме того, 4-й стрелковой дивизии был придан 5-й Сибирский стрелковый полк из состава 2-й дивизии.

Для удобства читателя здесь и далее я буду говорить о крепости Порт-Артур, хотя более грамотным является термин «укрепленный район».

Таблица 2

Ведомость личного состава укрепленного района Порт-Артур — Цзиньчжоу[112]

Фортификационные сооружения Порт-Артура ко времени подхода японцев состояли из пяти фортов (№№ I, II, III, IV и V), трех укреплений (№№ 3, 4 и 5) и четырех отдельных батарей (литера А, Б, В и Д). В промежутках между ними были вырыты стрелковые окопы, которые прикрывались проволочными заграждениями и на наиболее опасных направлениях зарытыми в землю фугасами. На флангах крепости на горах Сягушань, Дагушань, Высокая и Угловая были оборудованы передовые позиции полевого типа. В сторону долины Шуйшин были вынесены редуты Кумирненский, Водопроводный и Скалистый.

За поясом основных укреплений и между ними, а также на приморском фронте были установлены многочисленные батареи и отдельные артиллерийские огневые точки кинжального действия с общим числом до 400 орудий: из них наиболее известны в истории обороны Большое и Малое Орлиные гнезда, Заредутная батарея, приморские номерные батареи, редуты № 1 и № 2, Курганная батарея, Перепелиная гора, Спина Дракона и десятки других.

При общем протяжении фронта обороны до 28 км крепость имели слишком мало долговременных укреплений.

Форты и укрепления располагались в линию в нескольких километрах от города и гавани. Это не гарантировало жизненных пунктов крепости, штабов, складов и кораблей эскадры от артиллерийского огня даже полевых пушек противника.

Фортификационные сооружение не были замаскированы и на местности в тактическом отношении располагались в подавляющем большинстве безграмотно, командующие высоты для артиллерийских позиций и наблюдательных пунктов, а также много удобных подступов к крепости, остались вне оборонительного пояса.

Артиллерия фортов и укреплений часто не могла обстреливать ближние подступы к крепости, а оборона фланговых рвов осуществлялась главным образом ружейным огнем. Мало оказалось батарей и орудий кинжального действия, не хватало крупнокалиберных орудий, поэтому с первых же дней осады пришлось дополнительно снимать с кораблей и устанавливать на берегу скорострельные и крупнокалиберные системы.

В крепости Порт-Артур процветали казнокрадство и взяточничество, на которые генерал Стессель смотрел сквозь пальцы. По этому поводу генерал-майор Р.И. Кондратенко 24 апреля 1904 г. писал жене: «Наши военные инженеры совершенно не помогают войскам в скорейшем создании блиндажей и вообще не идут навстречу интересам войск, а заняты почти исключительно казнокрадством. Поэтому инженеры ведут только те работы, на которые можно нанять китайцев, причем число нанятых китайцев в своих отчетах для получения денег увеличивают страшно и, таким образом, наживаются. Те же работы, на которых участвуют только войска, инженеры тормозят. Такова же и деятельность интендантства: недостает обуви, обмундирования, снаряжения, часть людей ходит в порванных валенках, принесенных из дому…»[113]

Согласно материалам следственной комиссии по сдаче крепости Порт-Артур[114], к началу осады в состав береговой артиллерии Порт-Артура входило:

Таблица 3

(По нормальному табелю / Фактически)