Читать книгу - "Династия Романовых - Валентина Скляренко"

Пока Иван был в заточении, неоднократно предпринимались попытки освободить свергнутого императора и вновь возвести на престол. Неудивительно, что в подобной обстановке появлялись самозванцы, пытавшиеся выдать себя за «чудом спасшегося» государя. Как ни старались при Елизавете Петровне изгладить всякое упоминание о малолетнем государе, переливая монеты с его изображением и обрекая на уничтожение печатные акты и присяжные листы, память о нем была жива. Уже при Екатерине II, в 1788 году – через 24 года после смерти императора, – появился самозванец, который дерзнул назваться его именем. Его прислал наместнику Рижскому и Ревельскому графу Юрию Юрьевичу Броуну тогдашний герцог Курляндский Петер Бирон, сын бывшего регента Российской империи. На допросе 25 марта 1788 года в наместнической канцелярии присланный показал, что зовут его Иоанн-Ульрих, от роду ему 49 лет, а прежде содержался он в Шлиссельбурге. Отцом своим он назвал Антона-Ульриха, мать, по его словам, звали Анной, имен же братьев и сестер своих допрашиваемый не помнил.

Далее самозванец рассказал, что в 1762 году явился к нему комендант крепости и, пав перед ним на колени, сказал: «Ищи случая и спасай жизнь, а я на твое место человека, похожего на тебя, уговорил». Этот человек, по словам самозванца, чухонец, и был убит стражей во время «шлюссельбургской нелепы». Рассказал Иоанн-Ульрих и о том, что вскоре, покинув Шлиссельбург, оказался он в Запорожской Сечи, где явился к атаману Петру Ивановичу Калнышу и просил принять в ряды запорожского казачества. В Сечи он и научился читать и писать по-русски, и вспоминал на допросе, что принимал участие в походе запорожцев под Очаков. Принимал ли он также участие в волнениях казачьей вольницы во времена Пугачевщины, неизвестно, но в 1774 году оказался в Петербурге, где проживал под видом купца, но побывал в Архангельске и Холмогорах, где узнал о том, что отец и мать его умерли, а сестры и братья, получив разрешение уехать за границу, покинули российские пределы на корабле «Полярная звезда». Допрашиваемый показал далее, что этими известиями не удовлетворился и отправился к герцогу Курляндскому в Митаву, дабы разузнать в подробностях о тех событиях, в ходе которых был свергнут с престола. Однако герцог, против его ожидания, не только не стал с ним разговаривать, но приказал взять его под стражу и отправить в Ригу.

Закованный в ручные и ножные «железа», арестованный под усиленным конвоем был препровожден в Петербург, и на пристрастном допросе в Тайной экспедиции открылось, что на самом деле человек этот – кременчугский купец Тимофей Иванович Курдилов, скрывавшийся таким образом от заимодавцев. Дальнейшая судьба самозванца покрыта плотной пеленой неизвестности, к чему остается только добавить, что это всего лишь один, не столь уж значительный, но показательный во многих отношениях эпизод, в котором феномен самозванства, этой характерной черты эпохи дворцовых переворотов, самым роковым образом при стечении обстоятельств мог отразиться на поступках людей разных положений и столь же различной меры влияния. По некоторым данным, Тимофей Курдилов закончил свою жизнь на Соловках.