Читать книгу - "Наш Ближний Восток. Записки советского посла в Египте и Иране - Владимир Виноградов"

К осени 1979 г. становилось все яснее: хотя шах свергнут, провозглашена республика, притом «исламская», но власти в стране твердой нет, а ведь еще предстоит создать и необходимые атрибуты новой республики – выбрать президента, парламент и создать правительство, которые могли бы управлять страной, покончить с анархией и хотя бы попытаться наладить жизнь. Но на этом пути обнаружилось и другое: яростная борьба за власть.

Левые революционизированные круги, особенно молодежь, практически совершившие революцию, требовали коренного социального переустройства общества; либеральная буржуазия, соглашаясь на некоторое усиление роли духовенства, считала необходимым закрепить общественный строй так, как он сложился при шахе, и быть правящей силой в стране; для духовенства, возглавляемого Хомейни, и первые и вторые стали препятствием к осуществлению своего полновластия. В таких условиях трудно было ожидать удовлетворяющего духовенство результатов выборов президента, парламента, наконец, создания нужного правительства…

Борьба за власть велась и между отдельными личностями: к ней подбирались люди типа Язди, Готбзаде, Банисадра, Чамрана – на руководящие посты; менее известные их сообщники-авантюристы – на посты пониже.

Ворчали и «комитетчики» – бородатая молодежь с оружием: «Толстосумы уже пооткрывали лавки!» Все действия правительства Базаргана свидетельствовали о чем угодно, только не о желании идти твердым курсом восстановления и развития страны, а так – лишь бы продержаться до лучших времен.

К осени начало налаживаться опять сотрудничество с США, хотя в адрес американского империализма и произносились весьма крепкие слова. Слова были негативные, но дела были другие. Возобновились военные поставки из США, работы на некоторых экономических объектах. По словам наших собеседников из американского посольства, в страну прибыло более 300 бизнесменов. В самих США находилось около 40 тысяч иранских студентов, кроме того, имелось 200–300 тысяч американо-иранцев. Иранцы буквально осаждали американское посольство в Тегеране, выстраиваясь в длиннющие очереди за получением въездных виз. Американцы визы давали охотно. Видимо, имели дальний прицел.

Среди прогрессивных кругов нарастало недоумение, переходящее в возмущение, тем, что новое правительство явно не спешило разделаться с военными обязательствами Ирана перед США, которыми шах опутал страну. Язди время от времени что-то невразумительно бормотал о необходимости внимательного подхода: как бы Ирану не понести убытков, одним словом – был за продолжение военного «сотрудничества» с США…

Нам стало известно о сильном недовольстве Хомейни действиями правительства Базаргана, выступлениями левых, действиями проамериканской агентуры – все это мешало утверждению единоличного правления духовенства, но практических шагов к изменению положения что-то не было видно.

И вот в газетах появилось невероятное сообщение. Невероятное для тех, кто жил в то время жизнью Ирана и пытался мыслить логикой иранской революции. А вообще-то явление вроде бы обычное: Базарган, Язди и Чамран, отправившись в Алжир на празднование годовщины Алжирской революции, имели там длительную встречу с советником президента США по вопросам национальной безопасности Бжезинским! Базарган затем вернулся в Тегеран, Язди с Чамраном продолжали встречи с американцами. Говорят, Арафат поэтому демонстративно отказался от встречи с Базарганом.

По возвращении в Тегеран Базарган не спешит встретиться с Хомейни, делает заявления, что говорил с Бжезинским всего-то минут пятнадцать. А разговор-то был на два с половиной часа. Когда Язди спросили, о чем был разговор с Бжезинским, он открутился и многозначительно ответил: спросите лучше у Базаргана…

4 ноября 1979 года. Годовщина кровавых событий в Тегеранском университете. Объявлен день траура. На улицах опять мощные демонстрации, накал страстей, очень много антиамериканских лозунгов.

Внезапно получаем сообщение: идут бои в районе американского посольства, нападают «студенты – сторонники линии Хомейни», обороняются солдаты морской пехоты США слезоточивыми гранатами, потом в ход пошло и огнестрельное оружие.