Читать книгу - "Путешествия вокруг света - Отто Коцебу"

Я велел подать железо и отдарил их за подарки; тогда явились укрывавшиеся в лесу и также получили куски железа, чем они были весьма довольны, выражая радость и благодарность частыми восклицаниями и очень веселым видом. Островитяне, которых было всего 13, окружили нас и обращались дружественно и откровенно, но немного боязливо; все они были безоружны.

Общество состояло из одного мужчины лет сорока, двух пожилых и одной молодой женщины, трех молодцов лет по 20-ти и детей от 9 до 15 лет; один ребенок имел только три года от роду, и его носили на руках. Пожилой человек имел небольшую черную бороду и такие же короткие волосы на голове; около живота у него была повязана короткая циновка; молодые люди не имели бороды и также носили циновки, а дети были совершенно голы. Женщины были окутаны от живота до ног в циновки; все вообще имеют цвет довольно темный, худощавы и слабого сложения.

Они показались мне довольно опрятными; мужчины татуированы разными четырехугольниками темно-синего цвета, как жители о. Нового года; женщины изукрашены гораздо меньше, только на шее и на груди; у всех были воткнуты в дырки в ушах свернутые листья; на шеи надеты украшения из раковин, а на головах венки из цветов. Они имеют большое сходство с жителями о. Нового Года; на их лицах изображается добродушие. Все найденные нами здесь островитяне составляли одно семейство, главой которого был упомянутый пожилой человек. Наш естествоиспытатель дал отцу семейства семена арбузов и учил его, как их сажать, а я, объясняясь знаками, осведомлялся, где они берут воду, которую нашел у них в кокосовых чашках; они меня поняли и привели к месту, лежащему почти посередине острова, где находится яма, в которую стекает дождевая вода с возвышенных мест.

Затем мы пошли к берегу, где нашли несколько больших деревьев, похожих на дуб, принесенных сюда водой. По возвращении к жилищам старшина пригласил нас войти в его хижину, состоявшую из навеса на четырех столбах; внутри были расстелены две циновки, на которые посадили нас. Одна женщина била камнем плод пандана, чтобы его размягчить, потом ее муж стал выжимать сок в раковину; хотя все это делалось руками, но очень опрятно; когда старик поднес мне сок и заметил, что в него попала соринка, то стал вынимать ее не пальцами, а лучиночкой; между тем нашего матроса угощали в другой хижине.

Я подарил хозяину два ножа и несколько кусков железа, а Шамиссо – удочки. Мы пригласили его к себе на корабль, и он, казалось, был весьма доволен. Таким образом мы заключили дружбу, и слово “Айдара” часто повторялось между нами. Наши новые приятели проводили нас до берега и помогли спустить шлюпку на воду».

Судя по малому числу людей, найденному Шишмаревым на острове, я должен заключить, что их постоянное жилище должно быть еще где-либо, а этот остров они посещают только по временам.

Мне принесли белый комок, похожий на рыхлый мел. Познакомившись с островитянами короче, я узнал употребление его; здесь есть растение, именуемое жителями «могомук», корень которого, имеющий вид небольшого картофеля, высушивают на солнце и потом мелко растирают так, что получается мука, которая в комьях долго сберегается без порчи. Когда надо приготовлять пищу, то отламывают часть кома, растирают с водой в кокосовой чаше и варят, пока не получится густой кисель; вкус его недурен и имеет сходство с нашим картофелем; растение это дикое.

8-го рано утром увидели мы, что лодка наших приятелей отправилась к О и вскоре скрылась из вида. Вероятно, они отправились на дальние острова для извещения тамошних жителей о прибытии большого корабля с белыми людьми. После полудня я поехал на берег, надеясь найти там людей, но никого уже не застал, о чем крайне сожалел, ибо взял с собой полезные для них подарки, как-то: 6 коз, петуха, курицу, разные семена и ямс; я полагал, что они не имели всех этих вещей и надеялся обогатить их. Мы привалили к берегу напротив хижин, в которых вчера столь дружелюбно приняли лейтенанта Шишмарева; козы были пущены на волю и поспешно бросились на тучную траву подле самых хижин; петух с курицей взлетел на крышу, громким пением возвестил, что вступил во владение хижиной, и, поймав ящерицу, нежно разделил ее со своей подругой. Я посадил корень ямса вблизи жилищ; во время прогулки во внутренность острова Шамиссо посеял в разных местах привезенные нами семена. Исследовав почву, мы нашли, что этот остров, подобно всем прочим, состоит из разрушившегося коралла.

Это животное строит свое здание вверх из глубины моря и погибает, когда достигнет поверхности; из этого здания образуется серый известковый камень, который, кажется, и составляет основание всех таких островов; мало-помалу этот камень покрывается песком, и образуется песчаный остров. Со временем этот последний увеличивается и посредством наносимых морем семян покрывается растениями; спадающие с них листья удобряют землю и создают наконец черную и плодоносную почву. Я не могу входить в подробнейшее объяснение происхождения коралловых островов; это дело ученых, от которых читатель и должен ожидать обстоятельнейших истолкований. Остров был покрыт в некоторых местах непроходимым лесом, в котором более всего приметны панданы, распространяющие приятный ароматический запах; также часто встречается хлебное дерево, достигающее здесь чрезвычайной толщины и вышины (но время созревания плодов, кажется, уже прошло).

Кокосовых пальм здесь мало; однако мы нашли несколько недавно посаженных молодых деревьев этого рода. Из животных мы видели только довольно больших крыс и ящериц; первые настолько смелы, что без малейшего страха бегали около нас; береговых птиц мы не заметили. В одном низменном месте мы нашли в четырехугольной яме чистую воду столь хорошего вкуса, что я ежедневно посылал за нею. Оставляя остров, названный мною Козьим, мы заметили, что козы, петух и курица находятся там же, где сначала остановились; жители, конечно, до крайности удивятся этим новым гостям и вместе с тем удостоверятся, что мы были здесь только с добрыми намерениями; в доказательство этого я оставил там также обломок железа.

Вечером и в следующую ночь нас беспокоили жестокие шквалы от OtN, сопровождавшиеся дождем; 9-го числа утро прошло в разных работах и в тщетном ожидании островитян. После полудня я отправил гребное судно за водой и в то же время поручил штурману Храмченко измерить на острове основную линию для описи^[114] и взять несколько углов. Вечером судно возвратилось с известием, что на острове были найдены люди, прибывшие туда, вероятно, в прошедшую ночь. Штурман донес, что он был принят весьма дружелюбно; невзирая на отказ, его принудили взять некоторые украшения, угощали соком плода пандана и всячески старались забавлять; там не было ни женщин, ни детей, а находился один старик, которого он прежде не видал. Храмченко видел оставленные нами на острове подарки для жителей. Козы и козел заняли для ночлега небольшую хижину около главного жилища.

Островитяне кидали боязливые взоры на этих животных и при каждом их движении собирались бежать. Можно представить, какое впечатление должно было произвести на дикарей такое, никогда ими не виданное рогатое животное с длинной бородой; неудивительно, что, когда хотели подвести одну козу к ним поближе, то они с громким криком разбежались. Описание их испуга привело на память Робинзонова Пятницу, который также до крайности устрашился, увидев козла. Штурман старался втолковать им, что козы подарены нами и назначены в пищу; казалось, что они, наконец, это поняли, потому что часто повторяли слово «Айдара»; этим словом они выражают не только свое дружественное расположение, но и благодарность.