Читать книгу - "Страж - Джордж Доус Грин"

Я помнил день, когда Тиберий узнал, что германцы форсировали Рейн. Рим тогда был больше всего похож на огромную бочку, полную крыс, в которую бросили горящую тряпку. Из Капитолия во все стороны помчались гонцы, а фаворитам и прихлебателям пришлось зашевелиться, независимо от занимаемого положения или должности, чтобы не лишиться всего. Все происходило так, будто мы жили на спине у гигантского спящего животного. Тиберий разбудил его, и оно стало двигаться под нами. Те, кто знал, что происходит, и был наготове, смогли с этим справиться и даже извлечь выгоду, но тех, кто паразитировал на этом теле в спокойные времена, внезапные перемены застали врасплох, и в момент встряски они разлетелись в разные стороны. Те же, кто полагал, что империя переживает упадок, став лишь тенью былого великого Рима, поняли, насколько глубоко ошибались, когда увидели Рим, готовый к войне.

То же чувство посетило меня в тот день, когда произошла ссора Мейв с Эйлиллом. Королева, стоя на ступенях замка, отпустила своим людям на подготовку три месяца. Судя по хмурым лицам подданных можно было не сомневаться, что они не считали этот срок достаточным. Однако у них был выбор: спорить или бегом отправляться выполнять приказы их госпожи, и они выбрали последнее.

Гонцы на самых выносливых лошадях помчались по всему Конноту с распоряжениями короля и королевы, но посланникам понадобился целый месяц, чтобы достичь самых отдаленных уголков королевства, а еще месяц вассалы Мейв и Эйлилла подсчитывали свое имущество и готовились к поездке на большое собрание, созываемое Мейв. Такого события не было уже на протяжении десятка лет, и Мейв знала, что никто не захочет пропустить его, частично из-за зрелищ и пиров, а частично по той причине, что неявка может вызвать ее неудовольствие, — на это никто добровольно не пошел бы. Времени оставалось в обрез. Все посланцы уже возвратились и снова отправились в дорогу с новыми указаниями. Вскоре появились первые вожди — те, кто жаждал обойти своих конкурентов. По мере приближения назначенного дня казалось, что вся страна наполнилась стуком копыт коней, несущих гонцов с письмами и устными распоряжениями, касающимися трехдневного праздника при дворе королевы Мейв.

Мейв стала часто приглашать нас с Оуэном в свои покои и рассказывать о предстоящем празднике, обещая нам величественное зрелище, на фоне которого богатство Конора покажется не более чем детскими безделушками. Мы отвечали ей вежливыми возгласами.

Подсчет (после трех месяцев лихорадочных приготовлений все называли предстоящее действо именно так) должен был состояться на третий день, после двух дней игр и состязаний. Большая часть подданных Мейв и Эйлилла прибыли за несколько дней до начала праздника и присоединилась к тем, кто уже разбил свои походные лагеря. Окрестности замка заполнили огромное количество палаток, лошадей, снаряжения и множество людей. Я прогуливался среди них, без труда находя словоохотливых партнеров для выпивки. Намечалось нечто среднее между праздником и военной операцией, подаваемой как соревнования, правда, не без намеков на междоусобицы и старые обиды. Только сумасшедший мог извлечь из всего этого удовольствие, однако, к счастью для организаторов, таких нашлось предостаточно.

Подданные Мейв и Эйлилла не разделялись на отдельные лагеря или группы. Вожди могли враждовать, но их вассалы — нет, так что каждый день происходили шумные встречи старых друзей, сопровождаемые потреблением огромного количества пива. Вначале я предполагал, что Мейв пожелает, чтобы люди Эйлилла расположились подальше, но потом стало очевидно, что это не так. В моменты, когда мое сознание не было затуманено спиртным, я начал осознавать политическую дальновидность королевы. Она знала, что ссора — явление временное, в то время как их совместное с Эйлиллом правление — процесс долгосрочный. Она хотела, чтобы их силу увидели и признали, и чтобы спектакль, связанный с демонстрацией богатств, стал подлинным чудом для всех, кто его увидит. Единственное, что заботило Мейв, — ее доля должна была оказаться несколько больше, чем у Эйлилла.