Читать книгу - "Роджер Федерер. Легендарная ракетка мира - Крис Бауэрс"

Во время матча между Федерером и Роддиком на трибунах подняли плакат, на котором было написано: «Тишина! Работает гений». Он появился не впервые, но в тот вечер был особенно уместен. Федерера спросили, видел ли он его, и он ответил: «Да, конечно». Ему задали вопрос о том, что для него означало слово «гений». «Смотрите, – начал он, демонстрируя привычку начинать каждое предложение этим словом, которую он перенял у австралийцев, – думаю, что я – лучший теннисист в мире. Меня можно назвать гением, потому что я побеждаю многих своих соперников, играю чуть иначе, побеждаю, даже когда играю не лучшим образом. Все это, возможно, и означает «гений».

Надалю за последние пять месяцев снова не удалось прийти в ту форму, которую он показал в первой половине года. Федерер скрестил мечи с другим своим восходящим соперником. Если Роддик с точки зрения конкуренции, которую он составлял Федереру, все больше падал, то Новак Джокович, несомненно, продвигался наверх. А мягкий Федерер воспользовался преимуществами титула первой ракетки мира, назвав неожиданно появившегося конкурента «шуткой».

Когда Швейцарии выпало играть дома против Сербии и Черногории в плей-офф, на котором решалось, попадет ли страна в мировую группу Кубка Дэвиса 2007 года, шансы стран в этом раунде оказались куда более равными, чем можно было бы предположить. Сербская команда (она вся состояла из сербов – слово «Черногория» было простой формальностью), которая приехала в Женеву, не только располагала одним из лучших теннисистов парного разряда в лице Ненада Зимонича, но и самым многообещающим подростком в мировом теннисе – Новаком Джоковичем.

Джокович очень хорошо сочетался с Энди Марреем. Серб был всего на семь дней моложе шотландца, и наблюдатели считали их одинаково многообещающими игроками. Если Маррей мог победить Федерера, то, по логике, мог и Джокович. Однако первая пара лет Джоковича в туре была омрачена расстройством органов дыхания, из-за которой ему зачастую приходилось в середине матча звать тренера, что дало основания для подозрений, не привык ли он слишком полагаться на эти перерывы в разгар матча. Так что когда он подозвал своего тренера, чтобы тот сделал ему массаж ног, проиграв два из трех сета в первый день турнира против второй ракетки Швейцарии, Станисласа Вавринки, несомненно, были те, кто видел в этом не травму, а тактический ход.

Джокович все отрицал. Федерер явно считал иначе. Он был убежден, что все эти массажи Джоковича преследовали цель сбить настрой соперника. Не будь этих перерывов, Швейцария закончила бы первый день победой. Так же считал и Вавринка, но он предпочел винить себя в том, что не мог сохранять сосредоточенность, а не соперника, пусть даже выигрывающего нечестным путем. Какова бы ни была истинная причина, счет первого дня был 1–1, то есть матч между Федерером и Джоковичем в последний день был решающим. К тому моменту, как теннисисты вышли на корт, швейцарцы лидировали со счетом 2–1, а Федерер играл несколько зло. Его победа со счетом 6–3, 6–2, 6–3 не стала чем-то неожиданным, но его комментарии, сделанные после матча, удивили многих.

Когда Федерер сказал о Джоковиче «Я не доверяю его травмам» во время главной пресс-конференции после матча, послышалось несколько нервных смешков. «Это не смешно, – резко добавил он. – Я серьезно. Я думаю, что когда дело касается его травм, то это все шутка. Правила существуют для того, чтобы их соблюдать, а не нарушать. Именно это он много раз делал. Мне не нравилось смотреть, как ему массируют ноги, а минуту спустя он уже бегает, как кролик. Для меня это стало хорошим опытом, и я был рад его победить». Позже у Федерера был неофициальный разговор со швейцарско-немецкой прессой, в ходе которого он добавил: «Я рассердился в пятницу, когда он устроил это шоу во время матча с Вавринкой. Большинство, девяносто пять процентов, игроков честно используют эти перерывы, а этот – несправедливо. Правила необходимо менять».

Джокович позже признался, что они с Федерером лично разговаривали на турнире «Мастерс» в Мадриде три недели спустя и расставили все точки над «i». Серб настаивал на том, что часто брал перерыв в сильных позициях, тем самым отрицая, что его травмы и недомогания были психосоматическими ответами на безнадежные ситуации. Просмотр матчей Джоковича не поддерживает в полной мере этот аргумент, но, надо отдать ему должное, казалось, что он сделал правильные выводы. Он стал реже звать тренера и перестал рано уходить после того «разбора полетов» с Федерером. И когда эти двое встретились в четвертом раунде Открытого чемпионата Австралии через три месяца после их разговора в Мадриде, то он ни разу не брал перерыв в матче, в котором Федерер выиграл во всех сетах. С учетом того, что Джокович трижды обойдет Федерера в полуфиналах Большого шлема, создается впечатление, что вспышка злости Федерера имела для серба долгосрочный педагогический эффект.

Когда теннисист побеждает в таком же количестве турниров, как Федерер, то деньги теряют значение, а некрупные мероприятия зачастую забываются. Забываются даже крупные турниры: немногие даже самые преданные фанаты Федерера смогут перечислить все его финалы Большого шлема. Так что титулы тура имеют второстепенное значение. Но осенью 2006 года имел место один, который стоил многого.

Тогда Федерер совершил ежегодное паломничество во все еще непокоренный Санкт-Якоб Холл в родном Базеле. Он боролся с неудачей, которая мешала ему в предыдущие годы в матчах с любым из тридцати двух соперников. Несомненно, в этот год ничто не могло его остановить!

В случае с любой первой ракеткой мира каждый матч для соперника аналогичен финалу Кубка. Многие в присутствии прославленного мастера теряют уверенность, некоторые, наоборот, стараются соответствовать ситуации и показывают такое выступление, о котором мечтают все укротители гигантов. Парадорн Шричапан, приятный таец, продемонстрировал выступление мечты в полуфиналах в Базеле. Дважды он выигрывал очко в подачу Федерера на тай-брейке финального сета, но Федерер достаточно сделал для победы. «Очевидно, что мне немного повезло в конце», – сказал с облегчением местный герой после матча, зная, что его главное препятствие на пути к первому титулу чемпионата Швейцарии на крытых кортах, вероятно, уже позади. В финале на следующий день должен был быть либо Фернандо Гонсалес, человек, которого он раньше уже победил в финале в Мадриде, либо его товарищ по Кубку Дэвиса Станислас Вавринка.

Финалистом оказался Гонсалес, который начинал подниматься в рейтинге под руководством опытного американского тренера Ларри Стефанки. Впрочем, к концу октября до Федерера ему все еще было очень далеко. Как и в большинстве предыдущих своих матчей, у Гонсалеса был один хороший сет, в данном случае третий, но на тай-брейке он проиграл со счетом 7–3. И Федерер завоевал один из наименее значительных, но самый наполненный эмоциями титул в своей карьере, завершив путь от базельского подавальщика мячей до базельского чемпиона.

«Это один из самых прекрасных моментов в моей карьере, – признал он, – и также один из самых важных для меня – после Уимблдона. Хотя я всегда хотел быть профессиональным теннисистом, но никогда и не мечтал, что однажды стану здесь чемпионом. Это также мой тысячный день на вершине рейтинга, так что он очень подходит для такого случая. Это один из тех моментов, которые я никогда не забуду».