Читать книгу - "Жизнь актера - Жан Маре"

Меня предупреждали, что, раз мы не везем с собой хорошеньких девушек, мы не будем иметь успех в этих странах. Но, что гораздо важнее, у нас были прекрасные актрисы — Габриэлла Дорзиа, Ивонна де Бре, Таня Балашова, Габи Сильвия. Нас повсюду ждал триумф.

Жан Кокто настолько мало был знаком с современной Турцией, что перед отъездом спросил у Фернана Лумброзо, почему мы едем в Стамбул, а не в Константинополь. По прибытии мы узнали, что все билеты на наши спектакли давно проданы, за исключением «Британика». Одна труппа играла эту пьесу до нас в плохой постановке и с недобросовестными актерами, которые не знали текста. Это кажется мне чудовищным.

Жан знает, как я дорожу этим спектаклем. Он предлагает выступить на следующий день с лекцией. Я люблю его слушать, поэтому присутствую в зале. Перед железным занавесом, который забыли раздвинуть, находится красный занавес. Жан поднимается на сцену и начинает говорить. Он говорит, что публика, как стихия, вызывает у актера морскую болезнь...

Рабочие сцены замечают, что железный занавес не раздвинут, и включают механизм, приводящий его в движение. Возникший при этом поток воздуха подхватывает красный занавес и несет его в сторону зала, облепив тело стоящего посередине сцены Жана. Любой другой на его месте выглядел бы смешным. А он продолжает, как будто все это было заранее предусмотрено сценарием: «Сцена — это корабль, влекомый красными, расшитыми золотом, парусами, и рискующий попасть в бурю».

Буря разразилась, но... буря аплодисментов. Затем Жан рассказывает о Турции, о ее городах, деревнях, о революции в ее литературе, о школах, учителях, о корнях ее языка, заимствованного у многих народов. Помня, как малы его познания об этой стране, я думаю, что он сошел с ума, у меня на лбу выступает холодный пот. И снова триумф! Публика устраивает ему настоящую овацию.

Жан представляет «Британика», да с таким жаром, что мне приходится потихоньку уйти из зала. Уже из-за кулис я слышу, как он просит всех присутствующих прийти на спектакль. В тот же вечер все билеты были проданы.

После лекции я спросил Жана, откуда он так хорошо знает Турцию.

— Сегодня утром, — ответил он, — я попросил разрешения посетить университет.

Никогда еще у меня не было такой хорошей прессы. Вот урок, который актер может извлечь из турне: хвалят гораздо больше, чем в Париже, а слушать комплименты опасно. Я избегаю этой опасности тем, что не читаю газет, чем часто удивляю своих товарищей.

В свободное время мы совершали экскурсии по этому прекрасному городу. Нас предупредили никогда ничего не давать маленьким нищим. Как-то мы попали в бедный квартал. Едва мы успели выйти из нашего «кадиллака», как навстречу нам бросились дети с протянутыми руками. Мы сделали вид, что не замечаем их. Мое внимание привлек мальчик с бесформенным, скрюченным телом, он калека. После моего отказа он горько заплакал. Я подумал: «Черт побери, будь что будет!» — и дал ему мелочь. Мальчишка расхохотался и распрямился. Он оказался замечательным актером. Каждый вечер после спектакля я заставал его у дверей театра и всегда давал ему мелочь. Ему было, наверное, лет десять. Я подумывал о том, чтобы усыновить его. Но мне отсоветовали.

Когда я вернулся в Париж, мне предложили сниматься в экранизации «Шери». Но продюсер господин Дольберг не хотел приглашать Валентину Тессье на роль Леи, хотя она была в ней великолепна. Он находил ее слишком старой для этой роли. Я предложил Валентине сделать тайком фотопробы. Она выглядит на них лет на тридцать девять, не больше, это как раз возраст персонажа. Я послал их продюсеру. Несмотря на мои уговоры, Валентина настояла на встрече с Дольбергом. Мы пошли к нему вместе.

— Вы видели пробы? — спрашиваю я его.

— Да.

— Ну и что?

— А то, что важна не только внешность, но и талант. Мне хотелось дать ему пощечину, но нельзя было сжигать мосты. Иду за ним.

— Я буду сниматься в фильме бесплатно, если вы возьмете Валентину.

— Нет, даже если ты мне предложишь двадцать пять миллионов.

Я увел Валентину всю в слезах, отказавшись сниматься у Дольберга.

Жан пишет обо мне книгу. Чтобы не ошибиться в некоторых подробностях моего детства, он просит мои заметки. Опасаясь, что дружба заставит его нарисовать приукрашенный портрет, я вспоминаю обо всех своих недостатках. Он перепишет кое-что из этих заметок, опровергая их. Эту книгу можно рассматривать как завет: через Жана Маре рассматривается проблема актера вообще. Поэтому книга мне нравится. Кроме того, я горд и счастлив. Какой необыкновенный подарок мне сделал Жан!

Я снимаюсь еще в одном фильме режиссера Ива Аллегре «Чудеса случаются только раз». Главную женскую роль исполняет Алида Валли — красивая женщина, прекрасная актриса, мой хороший товарищ до того момента, когда снимали сцену поцелуя в открытой машине. После этого эпизода, который, как часто бывает в кино, мы повторяем не менее десяти раз, Алида продолжает оставаться очаровательной со всеми, но ко мне относится ужасно. Меня расспрашивают, но я сам озадачен и не могу понять, что я ей сделал. Кто-то высказал предположение, что она влюблена в меня. Но я знаю, что она любит своего мужа, он тоже здесь, с нами, она любит своих детей... Ситуация не улучшилась до конца съемок. На вечеринке по случаю окончания работы кто-то посоветовал мне пригласить Алиду на танец.

— Я не смею.

— Пригласи.

Я пригласил ее. И тут она призналась. Мой друг оказался прав. Но как я мог догадаться?

На вечере у друзей мы играли в игру «Скажи правду». Для меня она завершилась обедом с англичанином по имени Робин. Затем этот Робин пригласил меня в «Лидо», где танцует его друг. Я принял приглашение. Здесь я впервые увидел Жоржа Р. Робин повел меня за кулисы, познакомил нас. Жорж — американец, но его американский акцент не сильно выражен. Он не говорит по-французски, а я очень плохо говорю по-английски. Он чем-то похож на меня, но на тринадцать лет моложе. Держится со мной довольно холодно. Мы с Робином уходим, чтобы посмотреть вторую часть представления. После спектакля Робин простился со мной, и я остался один. Мне захотелось еще раз увидеть Жоржа, и я поднялся к нему. На мое предложение выпить по стаканчику он ответил отказом. Я очень плохо воспитан — я еще не привык, чтобы мне отказывали. Я стал настаивать. Наконец Жорж из вежливости согласился поужинать у меня на следующей неделе.

Ужин состоялся в моем плавучем доме. Гость подсмеивался над моим английским, я тоже. Он видел в Америке мой фильмы — «Вечное возвращение» и «Кармен», на которые его привел кто-то из друзей. Он признался, что только поэтому принял мое приглашение.

Несмотря на такое трудное начало, мы несколько раз ужинали вместе. Он не так давно во Франции, но у него уже есть близкий друг, француз, и он видел много спектаклей, балетов, фильмов. Видел он и «Орфея», фильм ему не понравился.

После ужина я подвозил его на машине в «Лидо», чтобы он не опоздал на спектакль, затем возвращался домой.

Как-то вечером, я уже лег спать, кто-то позвал меня с берега. Выглядываю. Это Шарль Р. Я пригласил его зайти. Мы разговорились, я спросил, счастлив ли он. Да, он счастлив.