Читать книгу - "Тайные архивы русских масонов - Дарья Лотарева"

В глазах буржуазной толпы масоны были чудаками, если еще и не хуже. Императрица Екатерина II, зная это мнение, понимала, какую струнку нужно было задеть, чтобы возбудить среди буржуазии сочувствие своим мыслям и вызвать желанное впечатление о масонстве как о чем-то излишнем, ненужном, даже вредном. В своих «Былях и небылицах» она выводит брюзгливого дедушку, представителя старых понятий, сердящегося на людей за смелость их рассуждений и за то, что они «о всем мире косо и криво пекутся». Екатерина осмеивает безрассудность задаваться неисполнимыми целями; устами благоразумного человека в комедии «Обольщенный» она говорит, что масоны «доискиваются вещей таких, кои, давно в свете известно, что найти нет возможности».

Масоны добивались всемирного братства, уничтожения племенной розни. В масонском храме собирались верные братья всех племен, собиралась «добродетель со всех земных стран». Вступление во всемирное «братство было преграждено лишь для рабов страстей:

Невольник всяк неблагороден, его отринет страж у врат, коль сердцем чист ты и свободен, спокоен будь, любезный брат!

Масонство соединяло людей разных племен, разных вер, разных сословий; каждому давалось в ордене одно и то же священное звание, звание брата. В масонских молитвах постоянно призывалось благословение Великого Строителя на братский союз и испрашивалось дарование всемирной любви, распространение масонства во всем мире и соединение всех людей воедино. В церемонии траурной ложи, например, мастер читал молитву и испрашивал укрепление союза «узлом братолюбия и братства»^[32].

Но, не делая никаких национальных преград для вступления в орден, масоны не ставили задачею обезличение, отрешение от самобытности. Они говорили, что есть истины, которые должны быть одинаково признаваемы всеми людьми вселенной, что есть законы, равно обязательные для всех людей, но в то же время они говорили, чтобы русский оставался русским, чтобы он носил бороду и кафтан, говорил русскою речью; все это не помешает явить собою деятельного христианина и деятельного гражданина. «Не принуждай никого к твоему строю, ибо у каждого свой собственный», — гласит масонская мудрость. Федор Глинка заносит в свою записную книжку, осмеивая галломанию^[33]: «О, заблуждение дивиться всему французскому; Франция — мечта; о, дураки, дураки, чувствительные путешественники». Лопухин^[34] в своих записках пишет^[35], что истинный патриотизм заключается в желании, чтобы «не на французов или англичан походили русские, а были столько счастливы, как только они могут». В апологии масонства читаем: «Не наше звание пещись об особливом мнении каждого, и мы бы были уже не члены, но деспоты, разрушающие всеобщую тишину, ежели бы от всех требовали согласия с нашими мыслями». В масонской песне пелось: