Читать книгу - "Дягилев - Наталия Чернышова-Мельник"

Растущий город стал административным центром новообразованного наместничества. В 1780 году Екатерина II подписала указ, гласивший: «Уважая выгодность положения Ягошихинского завода и способность места сего для учреждения в нем губернского города, предписываем город губернский для Пермского наместничества назначить на сем месте, наименовав оный Пермь». И хотя городу в то время фактически было уже несколько десятилетий, официальное его «открытие» состоялось в 1781 году. Проходило оно в торжественной обстановке, при большом стечении местных жителей, с пушечной пальбой и колокольным перезвоном. И все-таки в те времена Пермь мало напоминала настоящий город. В ненастную погоду по улицам трудно было передвигаться из-за непроходимой грязи, все строения — от особняков крупных чиновников и тяжеловесных приземистых купеческих домов до хибар городской бедноты — были деревянными, да и размерами этот губернский центр скорее напоминал деревню.

Но уже через несколько лет «сообразно высочайше утвержденному городскому плану» в Перми началось активное строительство, которое за три десятилетия кардинально изменило ее облик. Центр города сформировали вокруг площади Петропавловского собора. Поблизости были построены добротные, красивые здания для наместника, губернатора, вице-губернатора, присутственных мест. Писатель П. И. Мельников-Печерский, в 1838–1839 годах работавший преподавателем в пермской гимназии, писал: «Пермь построена правильнее Нью-Йорка. Ровные большие кварталы, прямое и параллельное направление улиц бросаются в глаза при первом взгляде». В губернский город со временем переехали на жительство многочисленные купцы. Их предприимчивость, широкие торговые связи развивали экономику всей губернии, о чем красноречиво свидетельствовали растущие обороты на ярмарках, создание сети торговых заведений, открытие представительств многих иностранных фирм. Уральское железо огромными потоками шло через Пермь за границу, прежде всего в Англию.

Правда, в начале XIX века рост Перми несколько замедлился из-за начавшегося застоя в горной промышленности Урала. Но созданное спустя несколько десятилетий Камское пароходство вновь усилило значение города, расположенного на торговых путях из Европейской России в Сибирь. В навигацию 1851 года по Каме уже курсировали 11 пароходов, а еще через семь лет начались регулярные пассажирские рейсы Пермь — Нижний Новгород. В 1866 году открыли пассажирскую линию от Перми до Чердыни, и во время навигации по Каме ходили 43 парохода. В городе были основаны судостроительные, механический, литейный и другие заводы. Строительство предприятий вызвало приток рабочей силы, за счет которой увеличилось население города. И если в начале XIX века в нем проживало около четырех тысяч человек, то к концу века число жителей возросло до двадцати восьми тысяч. Появились новые жилые кварталы, улицы замостили булыжником, выросло много каменных зданий.

В 1882 году, когда Дягилевы переехали в Пермь, она была уже развитым культурным центром Урала. Двенадцатью годами ранее здесь открылся оперный театр, в создание которого вложил немалые средства Павел Дмитриевич. Его сыну и невестке было чем гордиться; они справедливо считали, что попали не в какую-то провинциальную «дыру», а в город, где есть возможность жить полноценной духовной жизнью.

Но, видимо, так полагали не все. Через несколько лет после описываемых событий проездом на Сахалин в Перми оказался А. П. Чехов и, что примечательно, увидел за несколько дней то, что полностью совпадало с его давними представлениями о провинции: тоскливую, пустую, никчемную жизнь, от которой хотелось бежать без оглядки… Куда же? Конечно в Москву! Именно здесь у писателя возник замысел пьесы «Три сестры». В письме от 16 октября 1900 года он сообщает А. М. Горькому: «Ужасно трудно было писать „Трех сестер“. Ведь три героини, каждая должна быть на свой образ, и все три — генеральские дочки! Действие происходит в провинциальном городе, вроде Перми, среда — военные, артиллерия…» В пьесе Чехова почти не происходит событий, поэтому время, которое проживают его герои Прозоровы, кажется вялым, текучим. Эти люди уверены, что им уготовано иное предназначение. Но жизнь почему-то складывается так, что они не могут себя проявить. Препятствия возникают на каждом шагу, и с течением времени герои принимают это как неизбежность. Только в Москве, как им кажется, может начаться настоящая жизнь. Потому-то персонажи «Трех сестер» и существуют в губернском городе словно «на чемоданах», относятся к нему как к временному обиталищу.

Однако реальная жизнь тем и интересна, что почти всегда предлагает нам выбор. Дягилевы не хотели да и не могли жить так, как чеховские Прозоровы. Они ни от кого не ждали милостей, а, напротив, сами творили свою судьбу. И оттого их жизнь оказалась яркой и целеустремленной даже вдали от столицы. Но их заслуга еще и в том, что они сумели сделать существование многих других горожан интересным, насыщенным событиями. Двоюродный брат Сергея П. П. Корибут-Кубитович вспоминал о появлении Дягилевых в Перми: «Жизнь потекла иная — веселая и оживленная, с музыкой, пением, чтением, интересными беседами. Из дома Дягилевых были изгнаны карты; никто из Дягилевых никогда не играл ни в винт, ни в преферанс, зато искусство и литература встречали радушный прием в доме, который стал через год центром всей культурной жизни в Перми: попасть в него считалось особенной честью, которой добивались все пермяки. В доме Дягилевых образовался музыкальный кружок; отец и мачеха Сережи прекрасно пели, дядя Ваня, с детства занимавшийся с лучшими петербургскими профессорами, играл на рояле и виолончели, домашний кружок стал пополняться местными пермскими силами и два-три раза в год давал в зале Благородного собрания благотворительные концерты. Вскоре образовался и небольшой любительский оркестр, которым управлял тот же дядя Ваня. В тех случаях, когда спевки или репетиции происходили в доме Дягилевых, Сергею разрешалось ложиться спать в десять часов и присутствовать на репетициях в большом зале. Разрешалось ему поздно ложиться и тогда, когда дядя Ваня с Данемарком в четыре руки на чудесном Бехштейне^[3] играли Бетховена, Моцарта, Гайдна и т. д. Этот Данемарк, учитель немецкого языка в пермской классической гимназии, был серьезным музыкантом и скоро стал заниматься музыкой с Сергеем: он был строгим и требовательным учителем и до окончания Сергеем гимназии руководил его занятиями музыкой. Тетя Леля (мачеха Сергея) прекрасно читала и раз-два в неделю устраивала литературные вечера».

Сила притяжения членов семьи Дягилевых была так велика, что круг их почитателей неуклонно расширялся. Добрые слова, пожелания в их адрес порой высказывали даже посторонние люди. Об этом красноречиво свидетельствует такой факт. Павел Павлович, находясь в Перми, зашел на почту и послал родным, которые были в это время в Бикбарде, телеграмму, извещая о том, что «получил Анну на шее», то есть орден Святой Анны 2-й степени. Телеграфист Павловский не смог удержаться от того, чтобы выразить свою симпатию отправителю, и прямо на бланке сделал от себя приписку: «И я поздравляю Вас и желаю, чтобы Божие благословение пребывало над Вашим семейством».

Большие приемы в доме Дягилевых проходили обычно по четвергам: здесь собирались члены пермского музыкального кружка, как правило, близкие знакомые хозяев — учителя, инженеры, врачи, служащие. И хотя эти собрания хозяева устраивали многие годы, их всегда представляли как нечто неожиданное: в дома, где жили любители музыки, хозяева отправляли записки с единственным словом: «Тревога». Кому-то может показаться странным: зачем на концерт или званый вечер собираться в несусветной спешке? Но Дягилевы жили очень активной, насыщенной жизнью и вовлекали в свой ритм окружающих.