Читать книгу - "История тайной войны в Средние века - Павел Остапенко"

Перед началом большой обедни дож Венеции по имени Дандоло взошел на кафедру и сказал народу: «"Господа, вы вступили в союз с лучшими людьми во вселенной и за самое великое дело, какое когда-либо предпринималось. Я уже стар и слаб, и нуждаюсь в покое, и страдаю телесными недугами, но тем не менее, я вижу, что между вами нет никого, кто мог бы править и распоряжаться, как я, ваш государь. Если вы дадите свое согласие, чтобы я взял Крест для управления вами и для руководства, то я оставлю на своем месте сына, и он будет править землей, а я пойду жить и умирать вместе с вами и пилигримами" И когда крестоносцы услышали это, то они закричали в один голос: "Мы вас молим, именем Бога исполнить обещание, сделать то и отправиться вместе с нами!"».

Иннокентий III, узнав о «злом намерении» венецианцев, запретил крестоносцам, под угрозой отлучения, «нападать на христианские земли». И все же можно с уверенностью утверждать, что на деле Папа потворствовал осуществлению замыслов Венеции, с которыми связал себя еще весной 1201 года. В конце концов, Рим располагал вполне действенными средствами помешать нападению на Задар. Если бы Иннокентий III искренне хотел избавить христианские земли, в том числе и Задар, от вторжения, ему стоило бы рассчитаться с Венецией за долги своего обанкротившегося воинства средствами папской курии, для которой сумма в 34 тысячи марок была не слишком велика. Но Иннокентий III, конечно, не собирался этого делать. Когда же из крестоносного войска в Рим пришли беспокойные запросы: как быть, не разойтись ли для того, чтобы пресечь «злое намерение» Дандоло? — папа через своего легата выразил волю «апостольского престола» в таких словах: «Простительнее искупить малое зло великим добрым делом, нежели, оставив крестоносный обет невыполненным, бесславными грешниками вернуться на родину».

^{Крестоносец}

Крестоносцы, за небольшим исключением, сочли для себя возможным выполнить требование республики Св. Марка. В октябре 1202 года флот крестоносцев — свыше 70 галер и около 150 грузовых судов (с провиантом, стенобитными и другими орудиями) — отплыл из Венеции. 11 ноября он с боем вошел в Задарскую гавань, а 24 ноября после пятидневного штурма крестоносцы приступом взяли Задар, сломив упорное сопротивление венгерского гарнизона.

Горожане стойко сопротивлялись рыцарям Креста. «Почти не было улицы, — писал позднее Виллардуэн, — где бы не происходило большой сечи мечами, луками и копьями. Рыцари и венецианцы устроили в городе жестокий погром, разрушили многие здания, захватили богатую добычу». Были ограблены и церкви. Задар попал под власть Венеции. Таков был первый «успех», достигнутый в Четвертом крестовом походе: завоевание и разгром христианского города.

Что же апостольский престол? Иннокентий III всё же произнес церковное отлучение, но только над венецианцами: видимо, невозможно было совсем закрыть глаза на эту неудобную историю! Впрочем, во избежание недоразумений, Папа оговорился, что хотя венецианцы и преданы анафеме, это не должно помешать крестоносцам пользоваться флотом отлученных и поддерживать общение с ними. Ради достижения «высших целей» приходится, писал Папа крестоносцам, «переносить многое».

Разгромив Задар, ревнители Христовой веры остались пережидать зиму в Далмации. В начале 1203 года в их лагерь прибыли посланники царевича Алексея. Вожди крестоносцев дали согласие на поход против Константинополя (!), чтобы «ради восстановления справедливости» свергнуть с константинопольского престола узурпатора Алексея III и восстановить в законных правах Исаака II Ангела. Согласие было скреплено подписями предводителей крестоносцев на соответствующих документах в феврале 1203 года. Современник тех событий, византийский историк Никита Хониат писал: «Будучи юн не столько годами, сколько умом, Алексей, попав в руки хитрых и коварных людей, обязался и подтвердил клятвенно: обещал им бездну денег^[121] и 50 кораблей для войны вместе с греками против сарацин; но что хуже всего и безумнее, он принял латинскую веру, признал выдуманные преимущества пап и обещал изменить древние постановления греков»^[122].

Интересна реакция Иннокентия III на этот договор. Папа шлет крестоносцам многочисленные послания, направляет к ним послов, угрожает анафемой, если они причинят вред Византийской империи. Но во всех этих грозных посланиях предводители воинства Христова могли при желании легко найти намеренно оставленную им Папой лазейку, однозначно указывающую на то, что в случае нарушения суровых предписаний Иннокентия и нападения на Византию крестоносцы могут рассчитывать на фактическую поддержку апостольского престола. Так что можно с достаточной долей уверенности утверждать, что Иннокентий все-таки двурушничал. По крайней мере, дальнейший ход событий это подтверждает.

В конце мая 1203 года крестоносцы обогнули Пелопоннес и взяли направление на Константинополь. О подготовке византийцев к отпору крестоносному воинству рассказывает Никита Хониат: «Между тем греческий император Алексей, уже давно получив известие о движении латинян, не делал никаких приготовлений, что, собственно, составляло и его личную обязанность, и общую обязанность всех; крайняя распущенность в делах государственных нисколько не лучше полного безумия. Евнухи же, бывшие охранителями лесистых гор, которые сберегались для императорской охоты, как священные рощи или Божий рай, не давали рубить деревьев и грозили тяжким наказанием тому, кто осмелился бы на то с целью строить корабли. Кроме того, главный начальник флота Михаил Стрифн, женатый на сестре императрицы, имел обычай превращать в золото не только рули и якоря, но даже паруса и весла, и лишил греческий флот больших кораблей. Император же не только не наказывал таких бесчестных людей, совершавших гнуснейшие преступления, но даже был к ним благосклоннее, нежели ко всем другим. Сидя спокойно дома, он занимался только тем, что срезывал горы, засыпал долины и выравнивал площади; осмеивал за столом предприятие латинского флота и считал басней те опасности, о которых иные говорили и поставляли на вид». Когда же до бездеятельного Алексея III дошли известия, что латиняне взяли Задар и что флот крестоносцев движется к Константинополю, тогда, по словам Никиты Хониата, — «палка родила ум» и он ограничился приказанием «направить 20 сгнивших судов, проточенных червями».

В конце июня 1203 года венецианский флот, снабженный осадными орудиями, показался перед Константинополем. Корабли крестоносцев прорвали железную цепь, которой Алексей III приказал преградить вход в бухту Золотого Рога, и, уничтожив византийские корабли, в начале июля вошли в залив — главный стратегический центр обороны города. Сухопутные отряды крестоносцев высадились с кораблей в Галате и атаковали укрепления византийской столицы, оборонявшиеся наспех собранным войском.

^{Взятие крестоносцами Константинополя}