Читать книгу - "Войны Суздальской Руси - Михаил Елисеев"

Все организационные мероприятия были завершены довольно быстро, и, когда прибыл боголюбский полк, княжеская рать выступила в сторону Суздаля. У города войска Всеволода объединились с суздальской дружиной и продолжили движение в сторону Юрьева-Польского. Но, ведя полки на решающую битву со своими заклятыми врагами, владимирский князь тем не менее делает попытку договориться с Мстиславом по-хорошему. Он предлагает племяннику те же условия, на которых тот правил в Ростово-Суздальской земле вместе с Ярополком. Всеволоду — Владимир, Мстиславу — Ростов, а Суздаль либо в общем владении, либо там правит тот, кого предпочтут сами суздальцы. Очень достойное предложение.

Другое дело, почему Всеволод решил проявить в решающий момент мирную инициативу. На мой взгляд, сын Юрия Долгорукого был не из той породы людей, которые готовы всё поставить на кон в опасной игре. Если есть шанс избежать кровопролития, то он постарается его использовать. Но могла быть и другая причина. Вполне вероятно, что своим главным врагом Всеволод считал не Мстислава, а рязанского князя. И вполне вероятно, он исходил из того, что с племянником можно договориться, а с Глебом — нет. Замирившись с Мстиславом, он мог бросить все силы на Рязань и раз и навсегда решить эту проблему. Вполне возможно, что Ростиславич с радостью бы ухватился за это предложение, но тут вмешались ростовские бояре.

Добрыня Долгий со товарищи неистовствовал в буквальном смысле слова, лишь бы отговорить Мстислава от переговоров с родственником. Договорились до того, что князю заявили прямо в лицо: «Аще ты мир даси ему, но мы ему не дамы» (Лаврентьевская летопись). Смысл сказанного был прост: если хочешь, мирись, но нам до тебя дела нет, мы войну продолжим. При таком градусе ненависти о чём-либо договариваться было бессмысленно. Но что примечательно, лютая злоба ростовских бояр была направлена не конкретно на Всеволода, а против города Владимира-Суздальского, который виделся им источником всех бед.

Между тем к рати Всеволода присоединился полк из Переславля-Залесского, и войска продолжили движение к Юрьеву-Польскому. Владимирский князь уже знал, что его племянник стоит у села Липицы, на краю Юрьевского поля, и поджидает врага. Всеволод хотел было лично встретиться с Мстиславом, но этому воспротивилось всё его окружение, резонно указывая на то, что враг в данной ситуации готов на любую подлость.

Разговоры закончились, исход противостояния должны были решить мечи.

* * *

На рассвете 27 июня Всеволод перевел свои полки через речку Гзу, выстроил их в боевые порядки и пошёл на Мстислава. Ростовский князь, видя, что враг выступил, двинулся ему навстречу. Тогда Всеволод Юрьевич распорядился остановить движение войск и велел воеводам приготовиться к отражению атаки.

В центре позиций Всеволод поставил большой владимирский полк, на левом крыле встали ратники из Переславля-Залесского, а суздальцы расположились слева. Вперед выдвинулись лучники и воины с самострелами, именно они должны были первыми вступить в бой с воинством Мстислава. Но Ростиславич не стал утруждать себя стратегическими изысками, а так же выдвинул своих стрелков вперед. Битва началась с массированной перестрелки передовых частей, а затем в бой вступили главные силы.

Закованные в тяжелые доспехи дружины ростовских бояр съехались с владимирскими и суздальскими дружинами, а в центре владимирский полк сошелся с ростовским полком. Всеволод повел своих конных гридней туда, где был виден стяг Мстислава, однако ростовский князь не стал отсиживаться за спинами ратников и бросился в битву со своими телохранителями. Сражение было упорным и жестоким. Ростовцы изо всех сил старались сломить сопротивление врага, но все их попытки оказались тщетными. Владимирцы стояли насмерть, поскольку хорошо знали, что грозит лично им и их родному городу в случае поражения.

Между тем переславский полк мощной атакой разбил правое крыло рати Мстислава и погнал противника с поля боя. Видя бегство соседей, стали отступать и ростовцы, а суздальцы и владимирцы усилили натиск. Ростовский полк медленно пятился под вражеским напором, но в итоге не выдержал давления по всему фронту и обратился в бегство. Мстислав попытался остановить свое разбегающиеся воинство, но был подхвачен потоком беглецов и покинул поле сражения. Боярина Добрыню Долгого стащили с коня и прикололи рогатиной, а Иванка Степанковича забили палицами. После этого побежала и ростовская дружина.

Разгром был полный и безоговорочный. Множество ростовских бояр полегло в битве, а ещё больше попало в плен. Простые ратники вылавливали по кустам знатных ростовских мужей, скручивали веревками и гнали к обозу. Гридни Всеволода веером рассыпались по Юрьевскому полю, рубя беглецов направо и налево, не давая им возможности собраться и вновь организовать сопротивление. Войско князя Мстислава перестало существовать.

* * *

Битва на Липице 27 июня 1177 года была одной из самых крупных битв на территории Северо-Восточной Руси вплоть до монгольского нашествия. По свидетельству Лаврентьевской летописи, войска «покрыша поле Юрьевское». Другое дело, что это сражение оказалось в тени битвы 1216 года, которая происходила на этом же самом месте и как по количеству сражающихся, так и по количеству павших значительно превзошла первую битву. Мы же обратим внимание вот на какой момент.

Примечательно, что князя Всеволода поддержали все крупные города княжества, включая Суздаль и Переславль-Залесский. Ростов же оказался в одиночестве. Знать Суздальской земли прекрасно помнила, как союзник Мстислава Глеб Рязанский жег и грабил их земли, а в том, что он обязательно придет на помощь родственнику, никто не сомневался. Владимирцы рязанского князя люто ненавидели, и тень этой ненависти падала и на Мстислава Ростиславича. К тому же все помнили, какой произвол творился в княжестве во время правления Ярополка и Мстислава, и никто не хотел повторения подобного беспредела. Что же касается амбиций ростовского боярства, то они вызывали резкую антипатию как во Владимире, так и в Переславле-Залесском. Даже Суздаль в итоге отказал Ростову в поддержке. А с другой стороны, часть ростовцев сражалась на стороне Всеволода.

Что же касается Мстислава, то он сначала убежал в Ростов, а оттуда направился прямиком в Новгород. Но новгородцы всё припомнили своему бывшему князю, не без злорадства сказав ему при этом: «Ударилъ ecu пятою Новгород» (Лаврентьевская летопись). Летописец оставил довольно ехидную запись о том, какая встреча ожидала Ростиславича на берегах Волхова: «Ивъзвратися Мьстиславъ въ Новъгородъ, и не прияша его новгородьци, нъ путь ему показаша» (Новгородская I летопись младшего извода). А заодно выпроводили и его сына. Понимая, что деваться ему больше некуда, Мстислав подался в Рязань, а новгородцы приняли на княжение племянника Всеволода Ярослава Мстиславича.

Всеволод Юрьевич в полной мере воспользовался плодами своей победы. На следующий день после битвы он вторгся в ростовскую волость и подверг её беспощадному разгрому. Однако на сам город не пошел, поскольку узнал о том, что Глеб Рязанский со дня на день атакует Владимир-Суздальский. Полки спешно развернулись и выступили к столице. Однако именно в этот момент в стане Глеба объявился побитый Мстислав, и рязанский князь благоразумно решил отказаться от похода, распустив набранные войска. Когда об этом стало известно Всеволоду, то он не стал медлить, а снова пошёл на Ростов. Город сдался без боя. В Ростове князь провел остаток лета, наводя порядок и карая виновных. Все враждебно настроенные к сыну Долгорукого бояре были отправлены во Владимир, а их земли и имущество конфискованы в пользу князя. Ростов был вынужден склониться перед волей Всеволода.