Читать книгу - "Русь - Арийская колыбель. От Волги до Трои и Святой Земли - Анатолий Абрашкин"

Брань была меж куретов и бранолюбивых этолян Вкруг Калидона града, и яростно билися рати: Мужи этольцы стояли за град Калидон, им любезный, Мужи куреты пытались обитель их боем разрушить.

Название города буквально в точности воспроизводит имя русского бога Коляды. Град Калидон — один из тех, что выстроили куреты (предки русских) до прихода сюда греков. Как видим, у куретов были все основания диктовать свою волю. Некоторые источники утверждают, что Этол изгнал куретов в соседнюю Акарнанию, где существовала местность под названием Куретида. Название области Акарнания образовано от имени древнерусской богини Карны (карающей и укоряющей Девы), известной каждому из «Слова о полку Игореве». Имеются свидетельства и о куретах, проживавших на острове Эвбея (расположен у восточного побережья центральной Греции). По свидетельствам Диодора Сицилийского (I в. до н. э.) и Страбона (ок. 64 г. до н. э. — ок. 20 г. н. э.), куреты считались зачинателями скотоводства, пчеловодства, охоты, металлургии, организаторами человеческого общежития и представителями необходимых для тех времен пророческого искусства и волшебства, как создатели особой мудрости.

Но главным местом сосредочения куретов был все–таки Крит. По преданию, первым его царем был курет Крес. В древнерусском языке его имя совпадает с названием огня. Этот корень сохранился в слове «кресало» (приспособление для добывания огня), присутствует он и в слове «вос–кресение» (древние русичи, сжигая останки умерших, считали, что они воскреснут в Высшем мире). Огонь символизирует солнечный свет. В русском фольклоре великий князь именуется Владимиром Красным Солнышком. Эпитет «красное» здесь можно истолковывать не только в смысле красивое, пре–красное, но и крес–ное — огненное и воскресающее каждый день (т. е. вечное). Имя первого царя Крита может быть также связано и с тем, что он одновременно выступал в качестве верховного жреца и хранителя божественного огня. Куреты мыслились основателями многих критских городов, в том числе Кносса. Автор V в. из Александрии Гесихий прямо называет куретов «критским народом». По имени их народа и назван остров Крит.

Греки вытеснили куретов–карийцев с Крита, и те обосновались на западном побережье Анатолии, в области Карии. В известной степени их судьба была подобна ликийской: вначале обустройство на средиземноморских просторах, а впоследствии сосредоточение на относительно небольшом кусочке анатолийского полуострова. Обосновавшись в Малой Азии, они выступили союзниками митаннийцев, которых стали называть также хурритами (то есть куретами). Потомки арийцев, оказавшись на новых землях, объединялись между собой для совместного противостояния врагам.

Как мы уже говорили, центром ахейской колонизации побережья Малой Азии был город Милет. Он принадлежал карийцам, поэтому они в большей степени, нежели другие малоазийские племена, пострадали от греческой экспансии. Но тем значимей был подвиг тех карийцев, которые пришли защищать Трою.

МИЗЫ (МИСЫ) — МЕОНЫ. В основу названия племени мизов положено слово «муж». Оно по–разному выглядит в разных славянских языках: «моз» в словенском, «муз» в словацком, «маз>> в польском (родительный падеж «меза») и родственно древнеиндийскому «manu» — «человек, муж», авестийскому «manus», готскому «manna» и английскому «man» (у англичан от него образованы уважительные формы обращения «мисс», «миссис», «мистер»). В ведийской мифологии Ману рассматривается как первый человек и царь людей на земле. Арии принесли этот образ не только в далекую Индию, но и к германским племенам, которые считали своим прародителем Маннуса, и на Крит, достигший наивысшего могущества при легендарном царе Миносе, и в Египет, где первый царь первой династии носил имя Менее, а имя сына мифического первого царя было Манерос («Муж–рос»!). Но распространившийся на огромных пространствах язык ариев (древнейший вариант русского), служивший способом общения народов, вовлеченных в «арийскую орбиту», не оставался неизменным. Это происходило отчасти и вследствие того, что язык как живое образование может изменяться сам по себе. Главная причина, однако, заключалась в том, что арии соприкоснулись с разными народами и перенимали их варианты произношения своих слов.

В трояно–фракийском регионе (области Фракии и Троады) в середине II тыс. до н. э. соседствовали арийские (проторусские), праславянские и другие индоевропейские племена. Их диалог и предопредели;! переход арийской формы «man» («men») в славянскую «муз» («моз», «мез»). Кому–то, может быть, наши рассуждения покажутся не слишком убедительными, но тогда мы без всяких оговорок приведем авторитетное мнение Страбона: «мисийцы, меоны и мейоны — одна и та же народность». Исторические свидетельства позволяют проиллюстрировать эту мысль. Геродот сообщает, что Мис (мисийцы) и Лид (лидийцы — малоазийские соседи мисийцев) были братьями, а древнее название ли- дийцев было меоны. Иначе говоря, меонийцы (от имени прародителя Ману) были братьями мисийцев (прародитель Муж или Мос в зависимости от прочтения). Наслоение языковых форм создало и многообразие в названиях племен. Мисийцы — это те же меонийцы, но говорившие «чуть–чуть более на славянский лад». От формы Муж (Моз) происходит другое название племени мизов (меонов) — мушки или мосхи. Имя нашей столицы Москвы — производное от того же корня (первым на параллель Московия — Мужиковия указал Н. А Морозов).

Как повествуют мифы, первый поход войска Агамемнона в Малую Азию превратился в войну против мисийцев. Вполне понятно, что это свидетельство мифов отражает, быть может, лишь один небольшой эпизод целой военной кампании под названием «Троянская война», но мы обязаны отметить, что мисийцы, сражаясь без помощи союзников, в одиночку отражают греческое нашествие. Это доказывает высочайшую боеспособность мисов–мужиков.

ФРАКИЙЦАМ, согласно списку союзников, предводительствовали Акамас и Пирос. Акамас — единственный воин, чей образ в «Илиаде» принимает Арей:

Но свирепый Арей троян возбудить устремился,

Вид Акамаса приняв, предводителя фраков.

Описывая самих фракийцев, Гомер однажды применяет к ним эпитет — «высокочубастые». В связи с этим думается, что фракийцы конца II тыс. до н. э. были похожи на наших казаков. Фракийцы были своеобразным тылом троянцев, в какой–то момент оттуда подоспел дополнительный отряд во главе с их царем Ресом.

Страбон сообщает: «…много созвучных имен у фракийцев и троянцев. Например, некие фракийцы–скеи и река Скей и Скейская крепость — и в Трое Скейские ворота, фракийцы–ксанфии — и река Ксанф в Трое, Арисб, приток Гебра и Арисба в Т]эое, река Рес в Трое и Рес, фракийский царь». Наш отечественный исследователь Л. А. Гиндин в своей книге «Население гомеровской Трои» интереснейшим образом развил это наблюдение замечательного греческого географа и доказал, что многие географические названия Троады и имена троянцев находят свои параллели во Фракии. Этот научный результат обозначил серьезный поворот во взглядах исследователей на всю предысторию Трои. Если ранее предполагалось, что Троада находилась под мощным культурным и военным патронажем хеттов, то теперь общая картина развития этого города стала (с точки зрения специалистов по Трое) совершенно иной! Троада и соседние с ней области — Мисия, Кария и Ликия — представляли своеобразный и, в значительной степени, независимый от хеттов мир, который был ориентирован, прежде всего, на Фракию. Но именно такую идею мы и отстаиваем в нашей книге, когда подчеркиваем определяющую роль государства Арсавы в истории Малой Азии вплоть до момента разрушения Трои.